Жертвы интервенции. Первое комплексное научное исследование деятельности Общества содействия жертвам интервенции 1924–1927 гг.

Через неделю, 14 августа, Вшивков снова писал в КирЦИК о том, что Крайком «срочно просит Вас ускорить ассигновку просимой К-том суммы |1000 руб.|, т. к. задержка ассигнований соответствующим образом задерживает работу К-та и его органов в момент особой необходимости широкого ее развертывания», уже добавляя: «В случае невозможности удовлетворения полной заявки К-та последний просит отпустить возможную ее часть».[816]

Следующей инстанцией для получения денежных сумм стал замгубфинотделом Мермонштейн. По всей видимости, адресатом был Б.И. Мермонштейн, автор ряда работ по экономике Казахстана[817], ответственный редактор оренбургского издания «Степной путь»[818]. В телеграмме от 19 августа указывалось, что, «стоя перед необходимостью срочного получения кредитов в связи с особым состоянием работы Комитета, просит Вас сделать соответствующие распоряжение о немедленном отпуске средств Комитету… Отсутствие средств ставит К-т перед угрозой полного срыва работы, чрезвычайно необходимой в связи с политическими соображениями момента»[819].

Из переписки также становится ясно, что к 11 сентября ЦИКом КАССР все же было отпущено 700 руб., но «до сих пор Завкассой ГубФО выдача денег по различным мотивам откладывается»[820].

Тем не менее основным источником финансирования должны были быть структуры ОСЖИ. Но и этот источник также оставлял желать лучшего.

Уже 8 июля Вшивков просил о высылке «аванса» в размере 5000 руб.[821] – суммы больше итогового финансирования правлением ОСЖИ за весь 1924 г., хотя сами члены Крайкома рассчитывали на совершенно другие объемы финансирования – 14,5 тыс. руб.[822], регулярные требования которых составили аналогичную переписке выше историю[823]: «Пятьдесят тысяч бланков получили. Шлите столько же. Высылайте четырнадцать тысяч рублей», – писал Вшивков 6 сентября.

Долгожданный ответ руководства ОСЖИ пришел 13 сентября[824]. Ответственный секретарь правления Общества Кривицкий указывал, что центральное руководство ОСЖИ постарается оказать «некоторую денежную поддержку», но «все будет зависеть от того, как разрешится наше финансовое положение в центральных органах».

Кривицкий указывал, что члены Крайкома должны «принять все меры к получению нужных Вам сумм для выполнения текущей работы на месте», а «строить всецело план работы общества на субсидировании из центра не следует, т. к. это потребовало бы выделения нами для всех губкомитетов колоссальных сумм, рассчитывать на получение которых не приходится». Так как без массовой мобилизации партийных работников и активистов работа не местах «не сможет быть охвачена полностью», то и основываться исключительно на платном аппарате губернских комитетов ОСЖИ нецелесообразно: «Со стороны партийных органов Кирреспублики должны быть приняты все меры к мобилизации работников на местах для проведения кампании в определенный срок, применительно к местности».

За образец работы региональных комитетов в его письме брался Урал, «где не остался неопрошенным ни один крестьянин и откуда к нам поступило уже около 100 000 претензий». Причиной успеха уральцев назывались мобилизация на местах всех ответственных работников и работа прессы, которая «будировала общественное внимание, посвятив кампании значительное место».

При этом Кривицкий добавлял, что с учетом «специфичности» территории они все же постараются выслать некоторую сумму для перевода денег в слабо работающие губернии, а также вскоре отправят членские билеты для будущей вербовки членов Крайкома.

18 сентября члены Краевого комитета перепечатали это письмо от своего имени для рассылки местным отделениям Крайкома в губернии. Характерно, что в перепечатанном письме отсутствовал пример Урала.

Ко второй половине сентября относится и первый отчетный доклад Киргизского краевого комитета ОСЖИ, из которого становились ясны общие финансовые ресурсы Крайкома, который «за все это время получил из центра только одну тысячу рублей и 1700 от Кирцика». По части оплаты сотрудников комитета было указано, что «все, что он мог сделать в этой части, ограничилось переводом в Губ. к-ты по десяти червонцев и Оренбургскому 200 рублей»[825].

Несмотря на эти обстоятельства, к 20 сентября 1924 г. были собраны данные, представленные в табл. 9.

Таблица 9. Данные, собранные Киргизским краевым комитетом ОСЖИ к 20 сентября 1924 г.

К 1 октября общая статистика уже сообщала о 1283 претензиях на сумму 6 373 012 руб.[826]