Жертвы интервенции. Первое комплексное научное исследование деятельности Общества содействия жертвам интервенции 1924–1927 гг.

В 1925 г. ударные кампании вошли в практику дальневосточных отделов ОСЖИ и получили поддержку местных органов власти, потому что позволяли в сравнительно короткий срок организовать сбор большого количества претензий. Киинский волисполком Хабаровского уезда в своем письме от 6 апреля 1925 г., адресованном заведующим школами, избами-читальнями и красными уголками, а также ячейкам РЛКСМ, обратил внимание на особо важное и срочное значение выявления убытков, нанесенных населению Дальнего Востока интервенцией: «Совершенно необходимо выявить полностью этого рода убытки. Опыт показал, что это можно сделать путем поголовного опроса населения, пострадавшего от интервенции»[762]. Распоряжения Киинского волисполкома об организации сбора претензий, разосланные ранее сельсоветам волости, оказались выполненными лишь примерно на 50 % и важную роль в завершении сбора претензий по волости к середине мая 1925 г. должны были сыграть адресаты письма.

Увеличение финансирования губернских отделов позволило им приступить к направлению на места специально обученных и оснащенных инструкторов ОСЖИ, перед которыми стояла цель организации сбора претензий на местах и формирования новых ячеек Общества. Инструкция, разработанная Амурским губернским отделом Общества, показывает круг задач и полномочий инструктора, определяет порядок его взаимоотношений с местными органами власти и населением, а также предъявляет требования к его материально-техническому оснащению и отчетности по транспортным расходам (см. приложение 4). Направление инструкторов позволило ускорить процесс сбора претензий, активизировать работу местных активистов, ячеек ДОСОЖ, органов власти и общественных организаций, а также уменьшило количество брака при подготовке претензий. По окончании командировки инструктор представлял в губернский комитет ДОСОЖ путевой дневник с выводами и предложениями о совершенствовании работы по сбору претензий. Отчеты инструкторов представляют интересную разновидность документов делопроизводства, которые позволяют взглянуть на их труд и преграды к его осуществлению.

Уполномоченный Общества по Уссурийской железной дороге А. Родионов пробыл в командировке на амурской части железной дороги с 20 июня по 1 августа 1925 г. Прибыв в Хабаровск 1 августа, он передал в Дальневосточный комитет ОСЖИ 306 претензий, готовых к отправке. В ходе поездки им были оставлены на станциях 418 претензий, нуждающихся в засвидетельствовании и доработке. Еще около 300 заявлений, по его оценкам, можно было получить через «продолжение работы на больших станциях ячейками содействия и проживающими на станции». Таким образом, участок железной дороги от ст. Ин до ст. Шимановской должен был дать в результате более 1000 претензий без учета селений, где работа еще не поддавалась учету, так как мешали препятствия – сезонные полевые работы. На них указывали и другие инструкторы – например, обследовавший с 13 июня по 11 июля 1925 г. Ленинскую, часть Киинской и Некрасовской волостей инструктор В.Г. Тряскин отмечал, что сбор претензий идет медленно по причине отсутствия жителей в селах из-за покосов и посева гречихи. Поэтому всю работу с населением ему приходилось проводить утром и вечером. Несмотря на это, ему удалось выявить 660 претензий.

Уполномоченный А. Родионов отметил и другие факторы, которые мешали работе на местах и в целом совпадали с оценками других инструкторов и местных организаций Общества уездного и губернского уровней. Частые ошибки при оформлении документов приводили к необходимости их пересылки для исправления, потере времени, а то и изъятию самих претензий из документооборота: «Много претензий возвращается в Губкомитеты из-за того, что при заявлениях нет свидетельских показаний, которые указаны в заявлении и получается такая картина: уездный комитет посылает то в одно место, то в другое для снятия показания, на местах они залеживаются и нередко кладутся “под сукно”, т. к. или некогда сельработнику, или свидетели на полевых или иных работах. Таких значительное количество, и ценные претензии тормозятся»[763].

Ударные кампании имели свои негативные стороны, поскольку кратковременная мобилизация членов Общества и их помощников трудно сочеталась с планомерной кропотливой работой по исправлению документов и их аккуратному оформлению в соответствии со всеми требованиями: «На местах во всех селениях работы проводятся в порядке ударных кампаний и дальше работа не продвигается. С представлением отобранных при ударнике заявлений комиссии считают работу законченной и самораспускаются или числятся только на бумаге»[764]. В некоторых местах в претензиях заявители фиксировали только материальный ущерб, упуская из вида порки, избиения, мобилизации с лошадьми в обоз и иные случаи бесчинств или принудительного труда – это делало претензии менее информативными.