Жесткий лидер. Правила менеджмента от генерала Афганской войны

Когда Америка вступила в Первую мировую войну, страна обратилась к редукционистским системам, чтобы увеличить производство стрелкового оружия, бомб, а также обучение новичков в армии до беспрецедентных масштабов. Историк Самюел Хабер писал: «эффективность стала патриотическим долгом. Борьба Тейлора за непрерывное производство разумна». Когда всего 20 лет спустя началась Вторая мировая война, редукционистские системы заставили необразованных испольщиков за несколько месяцев стать сварщиками и кораблестроителями. Год спустя после атаки на Перл-Харбор американский «демократический арсенал» производил военную технику (включая корабль SS Frederick W. Taylor водоизмещением в 7000 тонн) в масштабах, которые потрясли мир. К 1945 г. американские фабрики выпустили 310 тыс. самолетов, 124 тыс. кораблей, 60 973 танка (против 19 326 у Германии) и умопомрачительное количество грузовиков, винтовок, униформы и боеприпасов. Питер Друкер, светило в области современного менеджмента, говорил, что без инноваций, введенных Тейлором, Америке не удалось бы выйти победителем в войне с нацизмом.

Для Тейлора эффективность была чем-то большим, нежели просто набор бизнес-практик: это была «ментальная революция», которую он применил к мирскому (он упорно экспериментировал над тем, как наиболее эффективно приготовить яичницу), к чему-то обыденному (он был заядлым игроком в теннис и потратил годы на то, чтобы выбрать оптимальный угол ракетки, после чего выиграл отборочные игры на Открытый чемпионат США), а также к геополитике. По его словам, те же принципы [научного подхода к управлению] могут также применяться ко всем социальным сферам: к управлению домашним хозяйством, фермами, бизнесом наших ремесленников (как крупным, так и мелким), нашими церквами, благотворительными учреждениями, университетами, а также государственными органами.

Как на внутреннем фронте, так и на войне, государство принимало активное участие в продвижении идей Тейлора. В 1910 г., когда группа влиятельных железнодорожных компаний обратилась к государству с просьбой поднять процентную ставку, Верховный суд постановил, что в этом нет необходимости: если железнодорожные компании возьмут на вооружение идеи Тейлора относительно научного подхода к управлению, они смогут экономить до 1 млн долларов в день, а это больше, чем они получили бы от увеличения процентной ставки. Адвокат, который представлял в деле интересы «потребителя», Луис Брандейс (его позже назначили в Верховный суд), писал: «Из всех социальных и экономических движений, с которыми я когда-либо был связан, ничто не могло, по моему мнению, сравниться с [научным подходом к управлению] в важности и оптимизме».

Историк Гленн Портер говорил: «Научный подход к управлению нацепил на себя одеяния эдакой нецерковной религии. Тейлор был Мессией, а его последователи, которые распространили его Слово, были (и есть) его “адептами”». В 1910-х гг. эти адепты проникли на фабрики, комбинаты и заводы по всей Америка, ознаменовав собой приход новой эры хорошо спланированной оптимизации. Роберт Кент писал: «Ни одна группа крестоносцев не смогла бы бороться с большей энергией, большей верой, чем люди в этом движении, которые в то далекое время сражались за научный подход к управлению».

Эти служители сократили все области до аккуратных наборов «научных принципов». Ученые-социологи Лютер Гулик и Линделл Урвик определили, что ответственность государственного руководства заключается в планировании, организации, управлении персоналом, координации, отчетности и составлении бюджета.

Тейлор же предлагал свои идеи как всеобщую панацею. «Мне кажется, – писал он, – что наилучшей мерой совершенства, которого добился человек в масштабе цивилизации, является его продуктивность». Он верил, что его «ментальная революция» приведет к замене войны миром, борьбы и противостояния здоровым дружеским сотрудничеством, движения в разных направлениях движением в одном; в то, что она поспособствует замене подозрительности взаимным доверием, а также становлению дружбы, но не вражды.

Биограф и историк Роберт Канигел писал, что «к концу 1920-х гг. могло показаться, что надо всем современным обществом господствовала одна-единственная идея относительно управления: траты – это плохо, эффективность – величайший дар, и избежать одного, достигнув другого, – это лучший подход, внедрение которого – работа экспертов». Журналист Ида Тарбелл же сказала следующее: «Никто в истории американской промышленности не внес большего вклада в истинное сотрудничество и построение справедливых человеческих отношений, чем Фредерик Уинслоу Тейлор. Он – один из нескольких креативных гениев нашего времени».