Жестокая гвардия неба

– Это еще неизвестно, пронесло не пронесло! Только что механик сказал, течь в силовом отделении. Один бойлер вышел из строя, – подал голос палубный матрос.

– И часто такое случается? – спросил Фрост. – Неужели это нормально – потеря связи, ветер поверху, а потом волна? Кстати, какой высоты?

– Сколько лет в море, такого набора несчастий никогда не видел, – признался боцман, а штурман ответил на вторую часть вопроса:

– С высотой проблемы. То, что выше надстроек «Хайтона», это однозначно. А вот насколько выше, сказать не могу. Волна встала перед самым носом. С высоким острым гребнем. Шла пологой, а потом… Опоздай мы на секунды с маневром, ударила бы сверху. Пресс в миллионы тонн. Волна-убийца!

– А почему ее так называют?

– Потому что такая волна гуляет сама по себе, она может образоваться где угодно и когда угодно, в любой точке любого из океанов. Пока неясно, что их порождает. Самая оправданная версия – образование в результате наложения множества обычных волн, совпавших по фазе движения. Интерференция. Гигантские волны быстро исчезают, как только их составляющие расходятся по разным направлениям и с разными скоростями. Еще причиной может быть соприкосновение с водой атмосферного потока. Например, такого, который прошелся над нами! Жаль, не повезло капитану…

– Капитан в норме, – бросил на бегу возвращавшийся с мостика механик. – Одна из штормовых заслонок не успела закрыться полностью. Капитана сбило с ног. А что, у вас тоже проблемы? Ну, то есть с грузом?

– Пока еще нет. Так, неприятности. Но это пока… – Инженер бросил выразительный взгляд на небо. Потом на море. Его поняли.

– Мэйдей! Мэйдей! – надрывались во всех диапазонах передатчики «Хайтона». – Всем, кто меня слышит! Дживосемь-би-двадцать четыре-семьдесят пять, – летел во все стороны позывной танкера. – Это «Хайтон Флип»! Всем, кто меня слышит! Мэйдей! Мэйдей!

А в ответ лишь пугающее молчание эфира.

* * *

– Что с грузом? – был первый вопрос капитана, на щеке у которого вздувался лиловый кровоподтек.

– Груз в порядке. Прошел сигнал об отказе четырех секций охлаждения в носовой цистерне. Возможно, вышли из строя датчики, – поделился соображениями инженер. – Или перепадом напряжения выбило индикаторы на панели контроля. Моя группа сейчас этим занимается. В любом случае четыре секции из трехсот – это не критично.

– У нас тоже… не критично… – Капитан осторожно потрогал щеку и пнул валяющийся неподалеку обломок. – Чуть не убило вот этой штуковиной.

А рядом с обломком валялся кусок побольше, со стальным болтом, торчащим будто затупленный зуб.

– Да-да, – проследив за взглядом инженера, сказал капитан, – если бы я стоял на шаг вправо…

– Если бы вы развернули танкер минутой позже, – в тон ему ответил помощник, – нас всех бы огрело сильней. И неизвестно, хватило бы «Хайтону» запаса прочности, чтобы пережить такой удар.

Все, что осталось от штормовой заслонки, решили приварить намертво, и два матроса палубной команды уже тащили на мостик сварочный аппарат с искроуловителями.

– Какие имеются мысли, господа выжившие? – поинтересовался капитан.

Хотя он говорил без слабости и дрожи в голосе, было видно, что до конца еще не оправился.

Находившийся на мостике судовой врач констатировал легкое сотрясение мозга и ушиб лицевых костей, сделав инъекцию болеутоляющего.

– А какие тут мысли? – сказал помощник. – Феномен. Воля стихии.

– Что думают остальные?

– Я ничего не думаю, – честно ответил Фрост. – В аппаратной не было возможности понять и увидеть, с чем мы столкнулись.

– Осталась видеозапись. Не натура, конечно, но тоже впечатляет.

Один из рулевых сделал приглашающий жест. Инженер подошел к видеомонитору. Через две минуты ему захотелось немедленно вернуться в слепую безопасность аппаратной секции, находящейся под палубой, потому что увиденное больше походило на кадр из фильма-катастрофы, кадр, смонтированный какими-нибудь голливудскими умельцами на специальном постановочном компьютере, но никак не на правду.

* * *

Обманщик – солнце, обманщик – небо, обманчивая водная гладь, над которой вырос колосс с водяным брюхом.

По мере приближения волна становилась все больше и больше, и уже можно было прикинуть ее высоту – как раз вровень с палубой. Когда до «Хайтона» осталось пару сотен метров, волна буквально встала на дыбы, превращаясь из плавного изгиба водной поверхности в глухую стену. Сначала выше палубы, затем выше мостика, затем еще выше, закрывая небо. А потом танкер врезался в основание этой жуткой стены. Камера погибла, и больше ничего не фиксировала.

– О-о-о! – непроизвольно вырвалось у Фроста, когда темная масса, кажущаяся мокрым бетоном, съела носовую часть «Хайтона». – Какого же она роста?

– Вряд ли больше тридцати метров, – отозвался помощник.

– А мне показалось, там было больше, – робко возразил рулевой.

– Десятиэтажный дом. Вам этого мало?

Фрост охнул еще раз, проклиная тот день, когда согласился перейти с береговой станции обслуживания сжиженного природного газа на танкер.

– Капитан! – Фроста пронзила фантастическая догадка. – А может быть, это вовсе не случайность? Какова была ширина волны?