Жестокие игры в любовь

— Потом с этим разберемся. Лучше скажи, кто это сделал? Как?

— Я не знаю. Два каких-то парня напали.

— Два? А кто такие? С нашего района?

— Я не знаю, никогда их раньше не видела. Но… знаешь, мне кажется, что они меня там специально поджидали. А значит, их кто-то подослал. Кто-то, кто знает меня и кого знаю я.

— Но кто? Кто мог такое с тобой сотворить? И за что?

Подозрения у неё, конечно, были, но всего лишь подозрения. Полицейский, что допрашивал её утром, тоже интересовался врагами и недоброжелателями.

— Не знаю… ищут, выясняют.

— Убил бы, — стиснул он челюсти.

Лёша посидел у неё ещё минут сорок, перед уходом Мика попросила у него телефон и позвонила Вере. Подробности рассказывать не стала, обмолвилась лишь, что угодила в больницу с ожогами. А вот Жене звонить не стала, хотя сердце рвалось, да и Лёша отвернулся, показывая всем видом, что не слушает, но она не смогла при нём.

— Я вечером приеду, — пообещал он. — И принесу тебе всё, что нужно.

Когда он ушёл, Мика поймала себя на том, что выдохнула с облегчением. Почему так — сама сначала не понимала. Ведь Лёша — настоящий друг, на всё ради неё готов. И столько всего хорошего ей сделал, так много раз ей помогал…

Но чем больше она себя убеждала, тем острее чувствовала, что эта благодарность к нему её и душит, как удавка на шее. Даже теперь, когда она призналась ему, легче не стало ничуть. Как будто её признание ничего для него не изменило. А его слова «приду вечером и всё принесу» словно затянули эту удавку ещё туже…

63

Лёша пришёл даже не вечером, а уже через три часа. Пришёл с огромным пакетом.

— Вечером не смогу, — пояснил он. — Поэтому вот.

Он пристроил пакет на тумбочку и стал деловито выкладывать кульки и свертки.

— Это тапочки, Любины, правда, но у неё нога большая. Вот носки, полотенце, зубная щетка, мыло. Это пироги, мать испекла. Черт, кружку забыл! И тарелку! Посмотрю, может, где-то рядом можно купить…

— Не надо. Здесь дают посуду, — пробормотала Мика, глядя на него со смешанными чувствами.

Такая забота, конечно, трогала. Но её и так уже точно плитой гранитной придавило. Скоро совсем расплющит.

— А вот одежду тебе принёс.

Она изумленно уставилась на халат, который он вытряхнул из пакета на постель.

— Лёша… Это же… мой? — недоумённо спросила она.

— А? Ну да, — преспокойно подтвердил он. — Что-то ещё, кажется, забыл…

— Но откуда?

— Так ты же сказала, что сумку потеряла, а в ней ключи и документы.

— Ну да.

— Ну я слесаря и вызвал, чтобы тебе замок поменяли. А то и ограбить же могли. По документам узнали бы адрес и всё.

Лёша похлопал себя по карманам, выудил связку ключей.

— А вот твои новые ключи. Или пусть пока у меня побудут? А халат я в шкафу нашёл. Ну, пока замок врезали.

Ошарашенная Мика даже не нашлась, что сказать.

— Ну ладно, я побежал. Заеду завтра утром.

Мика опустилась на кровать, всё ещё вне себя от удивления. Почему-то мысль о том, что Лёша, пусть даже и из самых благих побуждений, заглядывал в её шкаф, не только её обескураживала, но и вызывала неприязнь. Да что уж, стало откровенно противно. Может, конечно, она чересчур щепетильна, и в этом нет ничего особенного, кроме дружеской опеки, но для неё это стало последней каплей.

То, что всё это время тихо зудело внутри, сейчас взвыло как пожарная сирена: не надо ей никакой помощи и заботы от него, не надо дружбы, вообще ничего не надо. Даже возникло безотчётное желание скрыться от него. Но это, конечно, было глупо.

Потом она поняла, почему её так резко от него отвернуло. Ведь она же очень тепло к нему относилась. Просто Лёша, ни слова не говоря, ни о чём у неё не спрашивая, решительно и целеустремлённо расширял границы. Он уже не просто вторгся в её личное пространство, а вовсю хозяйничал там. Причём вёл себя так, словно она беспомощная и несамостоятельная. От такой экспансии хотелось и правда бежать без оглядки.

А вечером Мику навестила Вера. Отдохнувшая, стройная, загорелая, с выцветшими на солнце льняными волосами она выглядела потрясающе. Мика даже слегка растерялась в первый миг, но потом Вера шагнула к ней и осторожно обняла.

Вживую они не виделись давным-давно, хотя регулярно и созванивались по скайпу, и переписывались в мессенджерах. И, в общем-то, были в курсе дел друг друга. Так, Мика знала, что у Веры бурный роман с сокурсником. И всё у них очень серьёзно, с прицелом на скорую свадьбу. С ним она и ездила отдохнуть после сессии.

— Ну как ты? — спросила её Мика. Улыбаться она не могла — больно, но видеть подругу была страшно рада. — Как твой Миша?

— Да всё у нас хорошо. Лучше скажи, как ты? Кто это сделал? Как? В каком месте?

Мика пересказала ей всю вчерашнюю историю. И невольно, вспоминая, снова загрустила.