«Жил напротив тюрьмы…». 470 дней в застенках Киева

Иную сторону войны я увидел в тюрьме — по рассказам людей, побывавших там с украинской стороны. И понял, что у каждого на этой войне был свой мотив: адреналин, карьера, деньги и среди прочего своего рода попытка уйти от наскучившей повседневной обыденности жизни. Но очень интересную и, на первый взгляд, странную фразу мне сказал один офицер ВСУ (украинской армии), побывавший в АТО, — он сидел со мной в Херсоне: «С той стороны — в Донецке и Луганске — много бывших моих бойцов, которые служили у меня срочную в подразделении в начале 2000-х. Мы до сих пор переписываемся в «Одноклассниках». Они воюют с той стороны, в армиях республик». — «И что пишут, почему против вас сражаются?» — «Пишут, что защищают свой дом. И я их понимаю…» Вот тебе и «террористы» из республик, наемники «российских оккупантов» — ведь по-другому на украинском телевидении и в официальной хронике людей из ДНР и ЛНР давно не называют.

Столь же противоестественным был телевизионный пафос Порошенко, в котором я прожил 11 месяцев, до самого переизбрания президента. Его разглагольствования о том, что «мы создаём самую лучшую в Европе (а то и в мире) армию» и тому подобное. Из бесед с реальными участниками боевых действия я понял одно. Можно говорить, что, проведя пять лет войны, вооружённые силы Украины обрели некую часть достаточно боеспособных солдат. Но ведь армия — это не только солдаты. Это ещё и вооружение, организация, логистика, тыловое обеспечение. В этом смысле ВСУ, мягко говоря, далеко не на высоте. Особенно чётко это стало видно, когда незадолго до выборов пошли телесюжеты о бизнес-партнерах Порошенко, которые сидели на руководящих постах в «Укроборонпроме». В них рассказывали, сколько тогдашний президент и его окружение украли, прикрываясь лозунгами об укреплении обороноспособности армии. Миллиарды гривен — сотни миллионов долларов — на поставках некачественных бронежилетов, бэушных запчастей к боевой технике, разрывающихся во время выстрела минометов и т. п. Это производило сильное впечатление.

Простой пример. Осень 2018-го, я в камере вместе с соседями смотрю в программе теленовостей — на складах боеприпасов ВСУ произошёл очередной мощный взрыв. На экране жуткая картина — полыхает большой пожар, гибнут в огне многочисленные военные строения. Чтобы устранить последствия, закрывают целые районы, выселяют людей. Надо заметить, что с начала АТО это далеко не первый взрыв, они бывают не реже, чем раз в год, а то и чаще — за четыре года только масштабный уже пятый. Делимся своими версиями случившегося. Первая официальная версия, конечно же, диверсия. Рядом со мной сидит бывший военный, был замом по вооружению дивизии где-то на Дальнем Востоке, служил там в советское время. Он вдруг говорит: «О, похоже, опять решили что-то списать!»

Человек, много лет прослуживший в вооружённых силах, выдает нам свою версию: кто-то из высоких чинов ВСУ воровал, продавал и так далее. Чтобы покрыть это, решили устроить масштабный взрыв и списать всё на диверсантов. Звучит очень убедительно. Примечательно, что ни один из этих взрывов, происшедших в последние годы на складах ВСУ, до конца не расследован. Версии с поджогами и диверсиями до сих пор никакого серьезного юридического подтверждения не получили. Зато есть цифры, которые приводил глава комитета Верховной Рады по вопросам нацбезопасности и обороны С. Пашинский в октябре 2018 года: «За последние два с половиной года, начиная со Сватово, заканчивая Ичней, взрывами на складах уничтожено боеприпасов больше чем на 2 миллиарда долларов».

Вторая история. Украинские власти постоянно заявляют, что в советское время лучшее вооружение выпускалось именно на украинской земле. Была тесная интеграция в этом плане с Россией (тогда — РСФСР) и теперь начиная с 2014 года устаревшее советское и российское оружие успешно заменяется собственными разработками. Одна из них — миномёт М120-15 «Молот». Однако с ним — серьезные проблемы. Во время использования этой новой разработки украинских военных конструкторов постоянно происходят взрывы, гибнут и получают ранения солдаты. Причём происходит это не только в ходе боевых действий, но и во время учений.

Первый раз миномёт «Молот» взорвался 25 июля 2016 года в ходе стрельб на полигоне «Широкий лан» в Николаевской области. Тогда погиб один и были ранены восемь военнослужащих.

Ровно через два года, летом 2018 года в ходе учений на Ровенском полигоне вновь взорвался миномёт «Молот». Потери оказались ещё значительнее — погибли трое и были ранены девять военнослужащих 128-й отдельной горнострелковой бригады вооружённых сил Украины. После этого президент Украины Пётр Порошенко запретил применять на учениях миномёты этого типа до завершения расследования.