Жили-были мужики

Послушал его мужик наш, послушал, да и тоже вроде как заулыбался. И с тех пор сильно не психует, когда котов в марте слышит!

И, кстати, много раз уже замечали после этого, жена у него как начнёт опять орать бестолково, он щёку ладошей подопрёт, улыбнётся, и слушает, слушает… Видно, и про жену думает: ну вот КАК??

Притча семнадцатая

Жил-был мужик. Вернее, паренёк. И как-то так у него получилось, что всё детство он за книгами просидел. Отрочество тоже за книгами прошла, да за помощью родителям да взрослым. Юность к пареньку пришла, определяться с дорогой в жизни надо, он и не долго думая, в семинарию поступил. Книг он к этому времени прочёл столько, что кое у кого за всю жизнь столько не получается; здоровье было, понимание тоже. Так что никто и не удивился, когда он себе путь выбрал.

Учёба быстро прошла, и получил наш мужичок назначение. Правда, теперь он не обычный мужичок, а всё-таки священник – с саном, на приходе, всё как положено. Год отработал, другой, третий кончается. Время приходит в третий раз на ежегодную исповедь отправляться. И получилось, что попадал наш батюшка к одному и тому же настоятелю на исповедь. Дело трудное, и кто-то даже может нас в неправде уличить – дескать, для таких вещей каждый раз назначают разных, но мы оставим всё, как есть. Ну, что вам, жалко, что ли, что наш батюшка у одного и того же исповедуется? Ну и хорошо.

Ну так вот, священник, который исповедь принимал, заметил уныние у нашего батюшки и спрашивает:

– А что ж ты, святой отец, такой дурной пример пастве своей подаёшь? С каждым годом всё ниже и ниже голова опускается твоя. Не должно тебе унывать, и тех, кто у тебя окормляется, тоже ругать должен за такие настроения!

А наш батюшка голову понурил, да и в ответ:

– Не получается, авва, у меня по-другому. Я ведь всю свою жизнь думал, что люди – они хорошие, только обстоятельства у них сложились так, что приходится им грешить. А вот скоро как четвёртый год на каждой неделе не по разу исповеди прихожан принимаю, и никак уныние меня не отпустит: ведь с виду вполне хорошие люди, воцерковлённые, а творят такое, что никак не могу я в человека поверить, и всё хуже и хуже мне становится. И думаю, что дальше уже и некуда, чтобы хуже, а после каждой исповеди вижу – недооценил границы греховные..

Улыбнулся настоятель, а вслух сказал:

– Не знаю, кому лучше: тебе, что ты знаешь только всю грязь, и чистого не видишь, или тому, кому прихожане ни капли своих нечистот не показывают.

Смотри, сколько вас тут собралось. И ты думаешь, что хоть один из вас признался в чём-то хорошем? Нет, про хорошее мне ни один не сказал. Не за этим сюда приехали. Вот и паства твоя так же. Они тебе сказали и доверили только свои проступки, свои ошибки, то, что их гнетёт, и то, отчего избавиться хотят. Они, может, год назад каждый день ругались по-чёрному, а теперь только в недельку раз проскочит, так всё равно ж они тебе об этом скажут.

А ты посмотри, сколько доброго они делают, и как от грехов избавиться стараются, тогда и оценивай! Дай им шанс доброго дела сделать, тогда и взвесишь чёрное и белое, грязное и чистое.

Пока добирался до дома наш батюшка, долго думал над словами исповедника своего. А через несколько лет самым красивым и чистым его приход признали. Бабёнки цветники такие разбили, что голландцы со своими тюльпанами завидовать приезжали; мужики такой забор отгрохали, что из соседних областей кузнецы фотографировать рвались, а уж про остальное и говорить некогда – езжайте да сами и смотрите! Куда, спрашиваете? Так поездите по округе, и всё сами и увидите. А если не разглядите, то и сами что-нибудь доброе сделайте, потому как иногда и не в грехах дело, а в возможности добро сделать.

Притча восемнадцатая

Жил-был мужик. И вроде нормальный мужик, не ангел, не без грехов, но и не басурман какой – в святые не рвался, на людей просто так не лаял, а вот поди ж ты: с отрочества ещё пристрастился к сигарете, да и никак не развяжется с этой бедой! К слову, как закурил, так сразу и думать начал: как бы перестать, ан нет! попался на крючочек, и висит. И вот пару лет повисел, да и решился. А потому как сразу не получается, то целую методу отвыкания себе придумал. Постепенно, потихоньку, организм отучал от привычки, и через полгода получилось всё-таки у мужика – бросил! Неделю не курит, две, месяц, полгода пролетело – не курит и всё! И в восторге и радости стал мужик всем рассказывать, как это у него получилось. Чуть слово где зацепится за табак, так он сразу же и историю свою начинает. Кому по разу рассказал, кому два, а кому и поболе досталось выслушать!

Ну, его хоть и слушали: интересно мужик рассказывал, с чувством, но окружающие ухмылялись таки кривенько, и наконец, сглазили. Поменял мужик работу свою, а на новой всё мозгами надо было, да всё чтобы не как в школе, а мозгами навыворот, да всё быстро, ну и дал себе слабину мужичок наш: закурил таки разок. А там и поехало – второй, третий, и, глядишь – снова мужик наш с портсигаром ходит.