Жить вопреки (СИ)

— Прощай, брат, и покойся с миром… До встречи в Великом Странствии!

На земле лежала одна, самая крупная чешуйка.

Он подобрал её.

Вот он — символ столь короткой, но столь прекрасной дружбы. Символ тех дней, которые никогда не вернуть. И символ вины.

Иккинг, убрав в надёжное место странно тяжелую, будто каменную, чешуйку, пошёл в сторону нагромождения камней, за которым спрятана была корзина со всем необходимым для побега.

Они ведь чуть-чуть не успели.

Совсем не много.

Зато в корзине всё собрано.

Делать нечего, придётся уходить в лес. На другой стороне острова, противоположной местоположению деревни, есть сеть пещер. Берег там скалистый, под поверхностью воды множество острых камней. Туда не добраться на лодке или ладье. То, что нужно.

Иккинг выбрался из Оврага с той самой корзиной за плечами, окинул его взглядом, словно прощаясь.

Хотя, почему «словно»?

Он действительно прощался.

Со своей прежней жизнью. Со временами, когда он знал, что может произойти завтра, когда он был другом и сыном.

Теперь он — изгнанник.

Теперь у него была лишь одна дорога.

Рассветный лес воистину прекрасен. Так интересно наблюдать за тем, как просыпаются звери и птицы… Сначала на много километров вокруг слышны только шелест листьев, задаваемых лёгким, прохладным ветерком. Потом становятся слышны тихие переливы песен самых ранних пташек. И с каждой минутой, вместе с освещающими утренний лес лучами солнца, оживал и лес, наполняясь звуками.

«Совсем как в нашей деревне…» — подумал Иккинг, но резко оборвал эту мысль, дабы не делать себе еще больней.

Знакомые метки, камни и деревья, обозначающие только ему, Иккингу, известные тропы и пути.

Вот ель, напоминающая рогатину. Но это не главная ее отличительная черта. Если издалека эта ель казалась самой обычной, то вблизи можно было увидеть, что это было совсем не так. Дерево не могли обхватить шесть взрослых людей, таким оно было большим.

Оно когда-то было полностью живым и целым, юноша ещё помнил это, но в одну из гроз в дерево, возвышавшееся над большей частью леса, попала молния. Одна из частей «рогатины», правая и более высокая, была обуглена, а вторая, как ни странно, была всё еще зелёной.

Замученное вековой жизнью, множество поколений повидавшее дерево вызывало у Иккинга не восхищение своими поистине исполинскими размерами, а жалость, только сострадание. Говорят, это дерево было на Олухе еще до того, как на нём поселились люди…

Целый день ушёл на то, чтобы пересечь остров по вполне знакомым тропам, найти подходящую пещеру и обустроить новое жилище.

Ничего необычного, Иккинг уже достаточно много раз здесь бывал, когда желание путешествовать переваливало все мыслимые и немыслимые границы, а обида на всех и вся была и того больше. Даже пещерка была уже давно облюбована и только то, с каким трудом сюда можно добраться, останавливало Иккинга от того, чтобы бывать здесь чаще. Сейчас эти трудности только сыграли на руку.

За этот день Иккинг не проронил больше ни слова, старался ни о чём не думать.

«Надо».

«Я должен».

Кому должен?

Кому он теперь, Хель всех подери, должен?! Он выбрал свой путь, мосты, ведущие назад, сожжены, и теперь надо выбирать — принять сторону драконов, дабы жертва Беззубика была не напрасной, или же, забыв всё это, как кошмарный сон, перебраться на другой остров, к другим людям, начать всё с нуля. Но кому он там нужен?

Понимание, что он теперь остался совсем один, накрыло с головой.

Из горла вновь вырвался крик.

Вновь боль обрела форму звука, вырвалась из глотки юноши, не принося облегчения.

Его и не будет.

Ничего больше не будет.

Только серая печаль потери, тоска одиночества…

Или нет!

Не просто же так Беззубик пожертвовал своей жизнью, не бросил его, до самого конца отстаивая его жизнь… Он был должен Беззубику! Должен был жить за него, должен был жить рядом с драконами…

Должен.

Обязан!

Вот она, его потерянная цель — просто жить! Жить вопреки обстоятельствам! Он найдёт драконов, постарается с ними подружиться и будь что будет!

— Я буду жить! — сказал Иккинг первые слова за несколько часов. — За тебя и ради тебя, Брат!

Комментарий к Часть 1; Глава 1

========== Глава 2 ==========

Комментарий к Глава 2

Дорогие мои, ради упрощения чтения ментальные диалоги я буду оформлять, как обычные, ведь не думаю что всем охота разбираться в образах, посылаемых собеседниками друг другу. Иккинг научился просто не замечать различия между устной речью и ментальной, но вы ведь пока не достигли таких высот, верно?

Несколько дней стали для Иккинга одним бесконечно тягучим, словно мёд диких пчёл, днём. Он их почти не запомнил, слишком смазанными они были, слишком однообразными. Видимо, разум таки победил чувства, ну или просто это защитная реакция организма — сосредоточиться на настоящем и не думать о прошлом.

Иккингу не было страшно.

Совершенно.

Одиночество не пугало его так сильно, как остальных людей.

Их приводило в ужас не то, что им никто не пришел бы на помощь, а то, что им пришлось бы остаться наедине со своими мыслями.

Но Иккинг привык к такому состоянию.