Жить вопреки (СИ)

Это странное пламя окутало его и Валку, захватило, плотным коконом, вышибая дух.

— Я прощаю, — успел только сказать он, заметив слёзы в глазах сына.

И мир погас.

Навсегда.

***

Где-то далеко-далеко, в доме Мирославы рыжеволосая девушка резко открыла глаза.

***

Аран бездумно бродил по пеплу, который теперь застилал весь тот клочок земли, когда-то, ещё совсем недавно бывший островом Олух.

Что же он натворил?

И зачем?

Он и сам не заметил, как ноги привели его в такой родной, до боли родной овраг, с которого всё началось и которым всё закончилось тогда, больше десяти лет назад.

Самые прекрасные и самые болезненные его воспоминания.

По-видимому, Овраг остался единственным местом, которое не пострадало — огонь не тронул его, хотя он и не особо охотно распространялся по заснеженному ещё лесу, уничтожая все безжалостно и равнодушно.

— О чём печалишься, vodˈika?

Аран резко обернулся, встречаясь взглядом с такими родными глазами, смотревшими на него насмешливо и чуть лукаво, но по-доброму…

— Быть того не может… — прошептал Аран неверяще.

— Ну почему же?

Перед ним стоял полупрозрачный дракон, словно сотканный из чёрного дыма, из самой тьмы, Ночная Фурия, бывшая олицетворением своего грозного названия, такая знакомая и такая родная.

Беззубик.

Комментарий к Глава 8

Главу посвящаю героически погибшему коту моего бывшего одноклассника. Кота я не видела никогда, одноклассника - несколько лет уже, но не разделить его боль не могу.

Котейка, тебе было шестнадцать лет! Ещё чуть-чуть и быть бы тебе совершеннолетним! Мир душе твоей.

Простите, если глава вышла мрачноватой

Аран(просто захотела):

https://vk.com/club147969315?w=wall-147969315_62

Да вы посмотрите что я нашла! Это же практически моя Сатин!:

https://vk.com/photo-147969315_457239201

А это просто милашки!:

https://vk.com/photo-147969315_457239202

https://vk.com/photo-147969315_457239203

https://vk.com/photo-147969315_457239204

Ну, с днём рождения меня!

========== Глава 9 ==========

Она до крайности удивилась, узнав, что прошло около полугода с той страшной, безумной битвы за тот клочок земли, в которой она по глупости своей пострадала, так нелепо подставившись под удар.

Полгода.

Шесть лун.

Сатин, уже более спокойная, приняла факт укрепления и усиления в принципе Связи между ней и её Мастером, ведь это означало, что не просто так она вернулась, не зря…

Мирослава, ставшая первой, кого девушка, очнувшись, увидела, спокойно и слегка снисходительно, как бабушка своей внучке, рассказывала обо всём произошедшем на протяжении этого полугода, не забыв упомянуть об Аране.

Что тот — всё это время провел рядом с ее кроватью, поддерживая Сатин собственной энергией.

Не давая уйти.

«Она — мой Свет…»

Столько всего в этих словах — и больно, и радостно, и страшно — неопределенность и какая-то недосказанность все же напрягала.

Причина, по которой тот всё же сорвался в путь в неизвестном направлении, тоже беспокоила.

А ещё беспокоила невнятная боль в груди.

Там, где раньше была Связь с Бурей.

А потом она вспомнила.

Нет.

Просто — нет.

И Связи больше нет, потому что Бури больше не было, вот и все — так просто, и так страшно в своей неотвратимости и невозможности что-то исправить.

Спасти.

Так, получается, чувствовал себя Мастер, потеряв Беззубика?

Почему-то не было ни убивающего горя, ни полного осознания трагедии — просто разраставшаяся в груди пустота и такой привычный и до боли родной покой.

И печаль.

Смутная, словно просто по привычке.

Родная печаль.

Потом, много позже, Мирослава честно призналась, что за пахучими и, надо признать, всё равно очень действенными, травами в отваре крылись ударные дозы Драконьей Мяты, которая, как уже было известно, на Стражей действовала не меньше, чем на их крылатых Братьев.

Оттуда и покой.

Мастер вернулся к Берсеркам спустя сутки после того, как умчался в неизвестном направлении. В тот момент на острове уже, помимо Венту, была ещё одна Фурия — она называла себя Хеттир.

Та, оказавшаяся наставницей Мирославы, тоже хотела встретиться с её Учителем.

Но вернулся Аран совершенно разбитым, потерянным — словно он лишился чего-то важного, столь неожиданно и странно, будто и не мог он предположить то, что чего-то «этого» можно было лишиться.

Что случилось?

Но как загорелись глаза Мастера, когда Сатин, стоя на пороге лекарской хижины, встречала его с усталой полуулыбкой.

И тихое, нежное «Одуванчик…»

Обнимать Мастера, уткнувшись ему в сильно отросшие и словно ещё больше потемневшие волосы, в которых запутались крупные, резные снежинки, слыша ритм его сердца, на миг сбившийся, было прекрасно, пусть и можно было уловить, как пахло от его одежды гарью и страхом.

Пусть.

Всё закончилось.

Теперь — всё хорошо.

***

— Что же ты сделал, Страж? — спросила Мирослава у Арана, когда тот, блаженно улыбаясь, вышел к ней, на улицу, отправив Сатин кушать — пусть она не отвлекается.

Взгляд Видящей был слишком пронизывающим.

Слишком.

Счастье, нескончаемо бившее ключом, словно прямо из сердца, пусть и не улетучилось, но отошло на второй план, уступая былым вопросам и переживаниям, терзавшим Драконьего Владыку всё это время.