Жити и нежити

– А это уж не его забота. – Айс снова откинулся и прищурился. – Человек должен быть выше этого. И он не должен быть один. Останутся верные. Те, кто всё доведёт до конца. Они позаботятся.

– Ага. Напишут Евангелие. Создадут церковь…

– И Евангелие, и церковь. Да. А чем плохо? Но ведь это всё будет новое. Новое, пойми. Всё должно обновляться. Старое здание рухнет и погребёт под собой тех, кто в нём жил. Поэтому надо вовремя построить новое и всех из старого выселить.

– Понятно. – Я тоже откинулась, как он.

– Что тебе понятно? – Он посмотрел на меня мнительно и снова мигнул. Чёрт бы его подрал!

– Не одно, так другое. Нового ничего.

– Ты мне не веришь?

– Почему же? Любопытно. Только не будет этого, так какой смысл говорить?

– К счастью, у нас скоро будет шанс убедиться… Да неважно. – Он резко переменил тон и сел по-другому. – Я тебя не за этим звал. Это я увлёкся. Теперь к сути. Дело есть. И дело в следующем. Я надеюсь, что ты, как разумный человек, меня поддержишь и поступишь правильно. Речь о Ёме. Сейчас у нас очень хороший период, не стану скрывать. Контрактов много. Весь год расписан и уже переходим к следующему. Не буду скромничать, это моя заслуга. Ём – человек творческий, он о деле думать не умеет. Сколько талантливых музыкантов мыкаются абы куда только потому, что не могут упорядочить свою творческую жизнь.

– Упорядочить творческую жизнь – звучит как-то… – я скривилась.

– Как? – насторожился Айс. Он ничего в этом не услышал.

– Ну как, я не знаю… Вовремя жениться, чтобы упорядочить половую жизнь.

– Ну а что? – Он прикинул эту мысль, покатал её в голове и отбросил. – При всей вульгарности сравнение не лишено точности. И контракт в этом контексте – как бы брачный договор. И его надо соблюдать. А Ём человек творческий и крайне неупорядоченный. За ним нужен глаз. А главное, за теми, кто его окружает. Это как в спорте: чтобы ничего лишнего для достижения результата. Так вот, нам в этот период лишние не нужны. Всё влияет, всё как-то да отражается, а потому надо максимально сократить вероятность… – Он выразительно посмотрел на меня, ожидая, видимо, что я сама догадаюсь. Но я не догадывалась. – В общем, мы бы хотели тебя попросить в ближайшее время исчезнуть.

– Чего? – Я правда его не поняла.

– Это самое нормальное, что ты сейчас можешь сделать, чтобы восстановить равновесие. Больше рядом с нами не показывайся. Поняла?

– Да ты вообще спятил! – Я попыталась встать, но он перехватил мою руку и удержал.

– Чего дёргаешься? Я с тобой спокойно разговариваю. И ты должна понять. Ёму сейчас бабы не нужны.

– Это ты, что ли, за него решаешь?

– Да, я. Как в спорте.

– За Динарой следи. Тренер, – фыркнула я и опять попыталась уйти, но он сжал руку сильнее. Он пытался сделать мне больно, ублюдок. Хорошо, что я ничего не чувствую. Однако разозлить меня ему удалось.

– Пусти, – сказала глухо, сдерживая себя из последних сил.

– Ты меня поняла? – Он смотрел на меня своими ледышками. В моих глазах вокруг его головы появилось белое облако. Ещё чуть-чуть – и сдерживать себя не смогу. Что тогда с ним будет, не хочется думать. А вокруг люди, немного, но всё же есть… Чёрт.

– Пусти, – выдавила я сквозь зубы.

– Мы тебя предупредили.

– Кто это «мы»?

– Я и Ём.

– И Ём?

– Да.

– Он тебя сам об этом просил?

– Он не просил. – Ему хватило благородства не врать. – Но я уверен, он бы согласился… Если бы умел трезво мыслить.

– Как хорошо, что не все такие трезвые, как ты, – сказала я, вырвала руку, поднялась и ушла, не оборачиваясь.

Пусть думает, что хочет. И пусть поймёт, что я буду вести себя как сама захочу. Хотя какая разница, в конце-то концов, что он думает? Просто он не знает, что меня оторвать от Ёма нельзя. Хоть запри. Хоть увези в Америку и там запри. То, что нас стягивает, сильнее нас. И Ём не может об этом не знать.

Иначе бы не позвал меня сейчас на встречу.

Глава 9 Та музыка

1

Когда Джуда вернулась после неудавшегося ученичества, на неё впервые в жизни напала хандра. Она лежала в своей комнате, глядя в потолок, и думала, что в жизни любого человека есть три этапа: что-то будет, что-то есть и что-то было. В её жизни настал этап «что-то есть» – и, понимая это, она испытывала чувство печали. Раньше будущее казалось ей более ощутимым, чем настоящее. Теперь будущее перешло в здесь-и-сейчас, и оставалось только жить, имея то, что имеешь.