Живая вода

В паре сопровождающих Особист и Козак недюжинную реакцию предсказуемо демонстрирует разведчик: он вскидывает свой автомат, рефлекторно реагируя на разбивание бутылки, а когда Гюнтер делает прыжок, даже успевает дать короткую очередь по нему. Увы, Козаку не хватило какой-то доли секунды, чтобы попасть. Зато когда на его глазах навзничь валится доктор, словивший пулю в спину, Козак всаживает ответку в фельджандарма Лемке. Более расторопный Бауэр бросается было к валуну, чтобы укрыться за ним, как поступил Гюнтер, но уже ему в спину бьёт очередь — это со своей скрытой позиции стреляет разведчик Колыванов. Растерявшийся поначалу Особист бросается к лежащему на земле доктору, бухается на колени, слушает пульс, оборачивается в ту сторону, где должен быть Зимин, кричит: «Живой! Дышит!» Услышав его крик, Зимин привстаёт было, чтобы кинуться на помощь, но тут со стороны острова начинается шквальный пулемётный огонь. Капитан успевает вжаться в землю, а вот стоящий на коленях Особист заваливается, накрывая своим телом раненого доктора. Неподалёку от них падает не успевший добежать до своих Козак.

9.31. ЗМЕЕВО БОЛОТО. ВОСТОЧНАЯ ОКРЕСТНОСТЬ ОСТРОВКА БОЛЬШОЙ ЗМЕЙ. «СЕКРЕТ». НАТ. ДЕНЬ

Под прикрытием пулемётного огня стрелковый взвод лейтенанта Шэффера начинает выдвижение болотом в сторону противоположного берега.

9.32. ГАНЬКИНА ЗАИМКА. НАТ. ДЕНЬ

На заимке и окрест, в лесу, продолжают рваться бомбы. Всеми брошенный Карл (сейчас уже не до пленного), пытаясь спастись, перекатываясь по земле, сваливается в ближайшую свежую воронку, падая на спину. Дождь хлещет с такой силой, что на дне воронки уже образовалась внушительная лужа, и в ней лежит мертвец — Свешников (здесь же валяется разбитая станция). Карл брезгливо отползает от него на локтях, а далее, словно бы стараясь докричаться до брата, отчаянно вопит в небо:

КАРЛ

Будь ты проклят! Ты слышишь меня, вонючий ублюдок! Будь ты проклят, братец!

Где-то совсем рядом с воронкой раздаётся мощный взрыв. Карл инстинктивно переваливается на живот. Прикрывая голову связанными кистями рук, в неистовом исступлении он вдруг начинает поистине демоническим голосом декламировать… Нет, не молитву, а строчки из Генриха Гейне… Он похож на свихнувшегося болотного лешего.

КАРЛ

А однажды на походе

Заблудились мы в болотах,

Шли по грудь в вонючей тине,

Без еды и без питья….

От прямого попадания бомбы разлетается Ганькина хижина, прибивая и придавливая брёвнами и досками сразу нескольких партизан, включая деда Тараса и возчика Архипыча.

ГОЛОС КАРЛА (ЗК)

Больше сотни в путь нас вышло,

Но за тридцать дней скитанья

От неслыханных мучений

Пали чуть не девяносто…

Не обращая внимания на взрывы, возле трупа Володи, раскачиваясь, сидит и тихонечко воет Агата.

ГОЛОС КАРЛА (ЗК)

А болот — конца не видно!

Взвыли все; но дон Охеда

Ободрял и веселил нас

И смеялся буйным смехом[26]…

Бомбы рвутся и в лесу. Судя по раскиданным там и сям мёртвым телам, для многих лес так и не стал спасительным…

9.33. ЗМЕЕВО БОЛОТО. НАТ. ДЕНЬ

Дождь продолжает лупить, а вода в болоте — прибывать. Тем не менее взвод лейтенанта Шэффера преодолел уже больше половины восьмисотметровой дистанции. На отдельных участках солдаты проваливаются в топь почти по пояс, но, помогая друг другу выбираться, продолжают неуклонное движение к лесному берегу.

9.34. ЗМЕЕВО БОЛОТО. БЕРЕГ. НАТ. ДЕНЬ

К месту, в котором залёг капитан Зимин, сползлись Колыванов и Иванов.

ИВАНОВ

Надо уходить, командир.

ЗИМИН

Надо. (С ненавистью смотрит на валун.) Но сначала я перережу глотку этой крысе, Бергензее-младшему!

ИВАНОВ (скептически)

До него не добежать, пулемётчики посекут.

ЗИМИН (зло)

Ничего. Сейчас чего-нибудь придумаем-сообразим.

КОЛЫВАНОВ (наблюдая в бинокль, мрачно)

Всё уже придумано за нас… За эсэсовцем встречающих отправили. (Возвращает капитану бинокль.) Глянь! Там, по ходу, целый взвод.

ЗИМИН (всмотревшись)

Твою ж мать!

ИВАНОВ

Я ж говорю: уходить надо, пока ещё есть возможность. (Изумлённо.) О! А этот чёрт откуда здесь нарисовался?!

Такова реакция разведчика на невесть откуда появившегося здесь Ивана. В данный момент он, тяжело дыша, подползает к валуну и садится возле него, прислонившись к камню спиной, а лицом, соответственно, к разведчикам, затаившимся метрах в двадцати. С острова его не видно… Иван жестами показывает разведчикам, что, дескать, он сейчас попробует перебраться на ту сторону камня, и изображает характерный жест «ладонь по горлу».

ЗИМИН (кричит ему в открытую)

Ваня! Нет! Доктор важнее! Майор сказал, он жив!.. Попробуй вытащить! А мы тебя прикроем! Действуй по моей команде! (Иван понимающе кивает, а капитан приказывает своим.) Парни, рассредотачиваемся, отвлекаем внимание от Ивана! Задача ясна?

КОЛЫВАНОВ, ИВАНОВ (в голос)

Так точно…

КОЛЫВАНОВ (угрюмо)

Прощай, командир. Теперь уж, похоже, не свидимся.

Где-то ползком, где-то перебежками, двое разведчиков занимают позиции справа и слева от командира.

ЗИМИН (выдохнув, решительно)

Ваня! Работаем!