Живой товар

Никонов еще разок прошелся по палубе из пулемета. Из толпы, лежащей на палубе, прозвучали ответные выстрелы. Ни секунды не колеблясь, Никонов направил раскаленный поток пуль прямо на вспышки. Это возымело действие. Нигерийцы и моряки стали отползать от тел, настигнутых очередью. Кто-то встал, чтобы бежать. Миша, поднявшийся по трапу, свалил его первым же выстрелом. На подмогу спешили Дима и Кутасов.

— Не стойте на линии огня! — заорал Никонов. — Один ко мне! Прикрывать будешь. Остальные — валите каждого, кто вздумает ослушаться.

— Мы ни при чем! — закричали в ответ сразу несколько человек. — Нас-то за что? Отпустите!

— Лежать! — рявкнул Миша. — Разбираться не будем, предупреждаю. Вы все здесь подонки и преступники. По каждому пуля плачет.

Недовольные затихли.

— Я здесь! — доложил подбежавший к рубке Кутасов.

— Миша! — крикнул Никонов. — Мы втроем справимся. Отправь Диму на катер, чтобы не свинтили, пока мы тут разбираться будем.

Разбирательство было недолгим. Всем африканцам было велено встать с поднятыми руками и приблизиться к борту, обращенному в открытое море. Миша собрал брошенное оружие и сменил пистолет на автомат. Никонов отпустил Кутасова собрать всех тех, кто мог прятаться в грузовых и жилых помещениях. Проявив сметку, Кутасов запустил гранату в первую же открытую дверь, после чего сразу набралось с десяток желающих сдаться на милость победителей.

Сражение не было ни кровопролитным, ни затяжным. Пришлось, правда, пристрелить одного из двух чернокожих амбалов, которые отказались выполнить приказ. А приказ был простой и однозначный: всем, кто относится к негроидной расе, немедленно сигать за борт и держаться подальше от катера с хлопком.

— Кто попробует приблизиться, получит пулю, — объяснил Миша.

Вот тут-то те двое и заартачились. В результате чего старший получил свою пулю, без всякого купания. Второй поспешно заверил, что с ним больше проблем не будет. Миша все равно прицелился, но передумал, так что черный амбал получил свой шанс на жизнь.

Когда нигерийцы гурьбой посыпались в море, Никонов спохватился и произнес с сожалением:

— Эх, не спросил, кто у них главный. Нужно было его расстрелять. Бимпа, кажется.

— Это старший брат Бимпы, — услужливо доложил один из моряков, указывая пальцем на труп черного гиганта. — Амос. А Бимпе вы позволили в море прыгнуть. Он-то и заправлял всем.

Никонов бросился к борту и понял, что среди черных голов внизу невозможно обнаружить нужную. Он зло посмотрел на доносчика, ткнул в него пистолетом и прикрикнул:

— Что уставился? Награды ждешь? А дырку в башке не хочешь? А ну, бегом девушек открывать. Где они?

Моряки наперегонки кинулись к люку в центре палубы. Никонову почудилось, что в хоре радостных голосов, звучащих оттуда, он узнает ломкое контральто Лоры. Он побежал на ее голос.

Глава тридцать первая

Лора действительно звала отца. Она первой узнала его голос. А когда застрочил пулемет, стало ясно, что плену пришел конец.

Примерно за тридцать или сорок минут до начала стрельбы к Лоре, Оле и Лене приползла Роксана и села на корточки неподалеку. Лицо ее было бледным и распухшим.

— Девочки, — сказала она, — простите меня.

— Пошла ты! — крикнула на нее Лена. — Не отмажешься, не надейся. Ответишь за все.

— И очень скоро, — добавила Лора.

Роксана кивнула.

— Я знаю, — сказала она. — И пусть.

— Совесть заговорила? — спросила Лена.

— Да какая там совесть! — отмахнулась Лора. — Видали мы таких совестливых. Иди отсюда, крыса. Не выводи.

— Хорошо, — покорно согласилась Роксана. — Только сперва выслушайте меня. — Я ведь не со зла. Я из необходимости. Семью свою спасала. Это вы понять можете?

— Можем, — быстро откликнулась Оля.

— А простить — нет, — отрезала Лора.

— Твой папа простил, — произнесла Роксана с упреком.

Ей было необходимо подлизаться к этой троице на тот случай, если вдруг корабль не дойдет до пункта назначения и будет задержан. Или вообще не выйдет из бухты. Черт его знает, этого Никонова. А вдруг он не погиб? Вдруг успел передать сведения кому-то еще? А там фигурирует Роксана. И припаяют ей срок, и некому будет ей сухари сушить.

— Ври больше, — процедила Лора. — Простил он ее. Да он бы близко тебя не подпустил, мразь.

— А вот подпустил. — Задетой за живое Роксане захотелось не то чтобы покрасоваться перед Лорой, но сделать ей больно. — Ближе некуда.

— Врешь!

— Смысл? Зачем мне врать? Было у нас. Он меня к вам домой приводил, я там жила какое-то время. Не узнаёшь свою футболку? А джинсы?

Потрясенная, Лора поднялась и выпрямилась во весь рост.

— Вот теперь я тебя убью, — сказала она, и это было произнесено таким тоном, что Роксана вмиг поняла свою ошибку.

— Да пошутила я, — залепетала она быстро, тоже вставая на всякий случай. — Твой отец — мужчина порядочный, не то что некоторые. Одежду твою он мне дал, потому что черные меня без всего оставили. Не голой же мне было ходить.

— Убью, — повторила Лора, спрыгивая с ящика, на котором стояла.