Живущий в последний раз

…происходит! Два новых браслета за четыре дня – и я знаю, что это значит! – это кто-то из моих…

…молчит. И будет молчать. Я знаю, отец с братом пытались подкараулить приходящего по ночам – но я, я не хочу, чтоб его убили! И мне приятны его…

…вот. Сегодня я впервые поцеловала спящего брата. Он заворочался, сминая простыни, заулыбался во сне – наверное, ему снилось что-то очень хорошее. И на губах моих…»

Пожелтевшие хрупкие листки, хрупкие льдинки-слова, ткань футляра – и родовая печать в самом низу: «Лаик Хори даль Арника».

Свадебный подарок.

Чет

…За мой стол устало опустился человек неопределенного возраста, в потертой и выцветшей кожаной куртке, простых холщовых штанах и громоздких деревянных сандалиях на босу ногу.

Бродяга? Странник? Не все ли равно…

Он бросил на пол свой тощий дорожный мешок, и в нем что-то звякнуло, подобно бубенчикам дурацкого колпака. Эх, сотник, тебе бы колпак этот, да по дорогам – подайте, люди добрые, горстку счастья отставному выродку!..

– Эй, хозяин! Ну давай, давай, шевели ногами…

Хозяин подошел отнюдь не сразу – видимо, внешность нового клиента не очень-то его воодушевила – и остановился, вытирая руки о клеенчатый фартук.

– Того же, что и господину сотнику, – гость указал на плетеную бутыль красного, стоявшую передо мной. – И мяса, жареного, – я голоден!

Хозяин смерил моего соседа оценивающим взглядом.

– Деньги вперед, – процедил он.

Странник криво усмехнулся и бросил на столешницу два золотых. Хозяин подобрал отвисшую челюсть и умчался на кухню, а я все пытался вспомнить, где я видел эту кривую ехидную ухмылку… Нет, не помню. Но видел.

…Мы ели и пили молча, изредка поглядывая друг на друга. Вернее, пил и ел он, я же только пил…

– Кончай лакать, сотник. Вином горя не зальешь.

Я медленно поднял на него глаза. Бродяга сосредоточенно жевал. Вот сейчас…

– Нет, не рубанешь. Надо поговорить. Не здесь. Расплатись – и идем.

Мы остановились на том самом месте, где я встречался с Лаик. Бродяга почесался и уселся прямо на землю.

– Ты – урод, – без предисловий заявил он.

А я смотрел на него сверху вниз, и мне все казалось, что смотрю я на него снизу вверх… Откуда?..

– Знаю – и все, – захихикал бродяга. – Да ты садись, садись, в ногах правды нет. Ничего в ногах нет – ни правды, ни кривды, да и держат они тебя неважно…

Тут я действительно почувствовал головокружение и торопливо опустился рядом.

– Ну что, парень, нашел мать-смертушку, или разошлись в переулке? – Бродяга вздернул верхнюю губу, и сморщенное лицо его покрылось паутиной веселых лучиков.

– Да нет пока, – покосился я на смешливого собеседника, – но найду, ты уж не сомневайся…

– Олух, – спокойно сообщил мне бродяга. – Вот уж воистину… И ее не вернешь, и сам сдохнешь зазря, – уяснил, или повторить?!

– Кого – ее?! – Я впился глазами в его лицо, но на нем ничего нельзя было прочесть.

– Разве трудно догадаться, что ты по девушке своей сохнешь?

Я промолчал. Наверное, легко.

– Ну, парень, раз уж жизнь тебе не дорога, то и употребить ее можно с куда большей пользой, чем героически отдать концы в занюханном притоне.

– Очень заманчиво. И куда ж ты употребить ее надумал, жизнь мою-то, варк меня заешь?!

– Вот именно туда и собираюсь.

– Куда – туда?

– К варкам хочу тебя отправить. И настоятельно советую. Любить варка – это вы все мастера, а вот как насчет непосредственно?..

– Где она?! – Жуткая, невероятная, кричащая надежда вспыхнула вдруг во мне.

– У себя. Лежит, где положено.

– Ее… убили?

– Не говори ерунду. Убить Не-Живущую… Но встать она больше не может.

– Почему?

– Тяжелое Слово на ней.

– Заклятие?

Он молча кивнул.

– Кто? – тихо спросил я.

– Ого! Ты еще и мстить собираешься! Ну, этих-то тебе не достать… Сами варки и наложили Слово, Верхние; а ты что думал – люди?! Таков Закон, парень.

Я резко встал. И увидел то, что ожидал увидеть. Вернее, не увидеть. У бродяги не было тени.

– Да, – спокойно ответил он. – И я хочу открыть тебе Дверь. Но не надейся, парень, – ее ты забудешь. Не для того зову тебя. И вместо одной, последней твоей жизни я дам тебе Вечность.

– Это ты, мразь, ты наложил на нее заклятие! Ты!.. А теперь и меня заполучить хочешь?! Умри, падаль!..

Меч прошел сквозь него, но он не обратил на удар никакого внимания – пальцы бродяги стальными обручами сомкнулись на моих запястьях. Я рванулся – но это было все равно что пытаться разорвать кандалы.

– Я мог бы сделать это силой. Прямо сейчас, – сухо сказал варк, – но я не хочу. Ты должен сам. Понимаешь – сам! А меч свой спрячь. Во-первых, не понадобится, а во-вторых, не поможет.

Он отпустил меня.

– Пойми, парень, я не хочу зла тебе. Я хочу открыть тебе Вечность. А Лаик… я ничего не могу обещать. Таков Закон.

Мы помолчали. Он выглядел усталым и опустошенным. И мне вдруг стало стыдно, что я обидел его, убить хотел…

Обидел варка?! Да, обидел.

– Прости меня, варк. Я не хотел…

– Знаю. И все же подумай о моих словах.

– Прощай, варк.

– Прощай. Прощай, хороший мальчик…

И он скрылся в темноте.