Живые чернила (СИ)

— У меня очень многие вещи связаны с этим местом. Я приезжаю сюда, когда мне плохо, когда очень хорошо, когда грустно или неспокойно, когда нет вдохновения или меня переполняют чувства. Я смотрю и вижу, что, с одной стороны, время летит и жизнь ни на секунду не останавливается, а с другой стороны — есть вечность, спокойная, размеренная, неизменная. Иногда нужно просто остановиться и выдохнуть, посмотреть на эту вечность, подумать о том, что тебя сейчас так беспокоит, все осмыслить и понять. Ну, а потом с новыми силами можно вернуться в суету, — он кивнул на город. — Не знаю, вдохновило ли это вас, но меня вдохновляет с тех пор, как я это понял. А наблюдаю я уже больше пятнадцати лет, — он замолчал. Он не ждал никаких слов в ответ, прекрасно понимал, что это может и не вдохновить молодых людей, что они посчитают это глупостью, но ему было все равно. Для него это место и эта мудрость, если это можно назвать мудростью, были очень ценными. Они хранили до невозможного много воспоминаний, мыслей, переживаний, чувств и волнений Оливера. Первые попытки найти себя, укрыться от всего мира, набраться сил и вернуть душевное равновесие, первый человек, которому он показал это место, первый накал страстей, доводящий до безумия. Всё это было именно здесь, на этом самом месте, между сумасшедшим городом и умиротворяющей природой. Спустя пару минут, дав ребятам понять суть его слов, Оливер продолжил. — И так же, как это озеро постоянно в своем цвете, постоянно и искусство. Люди рождаются, умирают, гениальные художники приходят и уходят, но их творения остаются с нами навсегда. Именно поэтому, мне кажется, они куда важнее, чем их создатели. Они идеальны, в отличие от людей. Хм, ну это уже другой вопрос, сейчас не об том. Созданные людьми шедевры остаются навсегда, и они, как и вода в этом озере, не изменяются. И даже если я напишу сто миллионов портретов, мои первые работы останутся такими, какими я их сделал когда-то. Они всегда останутся началом, прошлым, но это не значит, что нужно о них забывать, пренебрегать ими. Наоборот — на них стоит смотреть хоть иногда. Нужно вернуться в начало, чтобы создать что-то новое.

— Вы пересматриваете свои первые работы? — подал голос Барт, который все это время неотрывно смотрел на водную гладь, засунув руки в карманы ветровки.

— Конечно. Иногда очень внимательно, а иногда так, мельком, просто потому, что попались на глаза, — Оливер выпрямился, бросил на озеро последний взгляд и повернулся к ученикам. — Не знаю, смог ли я вам помочь, но зато теперь вы лучше знаете своего учителя, — он слабо улыбнулся, ребята смущенно улыбнулись ему в ответ. — Ну и тем для размышлений много не бывает. И… Ну, знайте, что отсутствие вдохновения — это нестрашно. Его можно всегда найти. Главное — уметь хоть иногда находить покой. Тогда и искать вдохновение не придется. А теперь садитесь обратно, отвезу вас по домам, пока солнце окончательно не село.

По дороге в город никто не говорил, тишину нарушал только шум мотора. Оливер не горел желанием разговаривать, скорее, ему даже было плевать, а молодые люди думали о том, что только что услышали. Пока что было неизвестно, получилось ли у мистера Банча поймать для своих дипломников вдохновение, он знал лишь одно — для себя он его однозначно поймал. Вернувшись домой, он заперся у себя и принялся за работу, пока пойманное вдохновение не убежало от него. Ни Мию, ни ребенка он не видел. Быть может, видел, но не заметил, только сейчас это не имело никакого значения.

========== Отец года ==========

— И что ты делаешь? — это была первая фраза Оливера за весь день. До половины двенадцатого он не произнес ни слова и вообще никак не реагировал на присутствие жены и сына. Он встал посреди спальни, скрестив руки на груди, наблюдая, как Миа одевает ребенка в уличную одежду.

— Э, — Миа вздрогнула, услышав мужской голос. Недоверчиво посмотрела на Оливера. — Что?

— А ничего, что я сегодня с ним сижу? — холодно спросил он, продолжая держать руки скрещенными. Миа оторопело вздохнула и отвела взгляд. — И?

— Ну… — она покраснела, не смея посмотреть на Оливера. Взяла ребенка на руки и прижала к груди. Уставилась в пол и закусила губу. — Ты же…

— Что? — перебил тот. — У нас был уговор, что я сижу с ним по вторникам. Что сейчас началось?

— Ну вчера… Ты… а… Прости. Прости, я забыла, — выдохнула Миа. Сглотнув, она осмелилась поднять голову и посмотреть в глаза Оливеру. Он никак не реагировал, продолжал смотреть. — Я так забегалась, что все напутала, — продолжила женщина, осторожно начиная расстегивать куртку на ребенке. Положила хихикающего малыша на кровать и принялась раздевать его. — У меня вылетело из головы, я не специально, извини.

— Мм, — больше он ничего не сказал. Оливер просто смотрел, как Миа приводит ребенка в порядок, а затем без слов забрал его и ушел вниз.