Живые души, или похождения Лебедько

Лектор, между прочим, говорил следующие слова: «Современная любовь стала нынче основой гигантской индустрии. В наше время контекстом любви выступает идеология так называемого свободного выбора. Мужчины и женщины превратились в участников рынка отношений. Место семейных связей, которые ранее стабилизировали человеческую жизнь, занял рынок с предложениями страхования жизни и старости, пакетов медицинских и омолаживающих услуг. А ведь мы помним, что ранее любовь была источником риска и неопределённости: действительно ли человек, с которым мы связываем свою жизнь — это наша судьба? Сейчас же уже не то, сейчас современный индивид бежит от всяческого риска. Мужчины в наше время вступают в брак неохотно, предпочитая не взрослеть и оставаться под явной или неявной родительской опекой. Женщины же выставляют на любовный рынок свой эротический капитал. Оптимальные же стратегии рынка таковы: для мужчины — минимизировать риски и не брать на себя лишних обязательств, а для женщины — инвестировать средства в свой эротический капитал, поскольку в условиях подобной свободной конкуренции, важным оказывается исключительно только оный».

Лебедько поднялся со скамейки и вышел на воздух. Тёплый вечер, напоённый запахами сирени, как ни старался успокоить и убаюкать нашего героя, сделать этого решительно не мог. Начав день с нервотрёпки и финансовых потерь в полицейском участке, и завершив видениями ужасной липкой неодолимой паутины, в которой, казалось, барахтался и он сам, и весь род человеческий, Владислав Евгеньевич сделался совершенно не в духе и был положительно не расположен воспринимать увещевания природы и её успокоительный ритм. Исполненный неприятных ощущений, он тот же час воротился в гостиничный номер, где, не имея даже сил, чтобы как-то развлечься хотя бы чтением книг, которые он возил с собой на всякий случай, повалился в одежде на кровать и в скором времени захрапел во всю насосную.

Как читатель успел уже заметить, в дни, предшествующие встречам с замечательными людьми или последующими за подобными встречами, нашего героя посещали во сне весьма оригинальные видения. Случалось это, как правило, под утро, когда просыпаясь, и не смея открыть ещё глаза, он восстанавливал в памяти образы сновидения, пытаясь даже вступить с ними в некий осмысленный контакт. Выспавшись после нелёгкого дня, Владислав Евгеньевич и в этот раз не стал спешить с окончательным пробуждением, а едва всплывши на поверхность из абсолютного забвения, принялся вглядываться в глубины своего внутреннего мира.

Всё, что угодно ожидал он увидеть, но только не офицера зондеркоманды СС. А вот ведь именно он - некий, судя по знакам отличия, штурмбанфюрер СС, гестаповец, что называется, при всей форме и оружии, эдакая, знаете ли, белокурая бестия — стоял во весь рост, оккупировав собою всё внутреннее образное пространство нашего героя, заложив руки за спину, демонстрируя хладнокровие, выправку и оскал презрительной усмешки. Несколько растерявшись, сновидец всё же решился обратиться к образу с вопросом: «Кто ты и зачем явился мне сейчас?» Штурмбанфюрер ещё пуще оскалился, однако же, отвечал: «Я, как ты и сам изволишь видеть, олицетворяю СС. Организацию, которая ставит себе высокие цели избавления Земли от людей, не подходящих под определённые мерки: стандарты крови, стандарты поступков, стандарты духа. Если человек не примерный семьянин, если он дефектный, ущербный, инвалид, больной, псих или невротик — для нас он отброс. А Землю надобно очистить от этих отбросов, и тогда воссияет могущество духа человеческого. Вот наша идеология. Ты спросишь, почему Землю надо очищать от отбросов? Да, потому, что они тормозят движение человечества к следующему виду, к сверхчеловеку, и, будучи отягощено огромным балластом лишних людей, это движение существенно тормозится, а то и вовсе сходит на нет», - «Значит, вы служите идее совершенства?», - «Да, и ты должен знать, что когда ты промахиваешься мимо совершенства в чём бы то ни было, ты усугубляешь свой приговор, который давно уже, между прочим, тебе вынесен. Если бы не адвокаты, которым каким-то образом удаётся тебя пока отмазать, мы бы свой приговор давно бы привели в исполнение. Спасает тебя ещё и то, что ты с детства также стремишься к совершенству, в тебе это заложено. Однако, ты должен знать, что твой внутренний мир — это концлагерь — замешкался, и тотчас пойдёшь в расход. Сам себя через наше посредство отправишь: заболеешь смертельно, споткнёшься на ровном месте, попадёшь под машину, это уж как сам решишь», - «Но раз ты явился ко мне в этом образе, значит, СС — это часть моей личности?»