Живые души. Роман-фантасмагория

Вера обернулась и первой увидела уличного кукольника в клетчатом балахоне с напудренным лицом. Пыхтя и отдуваясь, он тащил за собой фанерный ящик, доверху набитый живыми марионетками. В том, что они живые, можно было догадаться по тоненькому смеху и писклявой ругани, доносящейся из сундука. «Подвинься! – горячился игрушечный голос. – А не то я сам тебя подвину!». «Эй, поосторожней, не пихайтесь локтями, вы же не одни!» – верещал другой. «Освободите немедленно этот угол, – требовал третий, – он мой, вот, можете проверить свидетельство», – невидимый истец тыкал кукольный документ в лица соседей по сундуку, но теснота не позволяла им удовлетворить его законное требование. Вытащив наконец тяжёлый ящик из-за куста, кукловод устало вытер лоб и распахнул крышку. Он кивнул Антону и Вере, как старым знакомым (они и были с ним знакомы, только порознь) и поманил их подойти ближе, чтобы лучше рассмотреть его кукол. Нечаянные зрители с любопытством склонились над тесным кукольным общежитием. То, что они увидели там, повергло их в глубочайшее изумление. Игрушечный чиновник в сером костюме и галстуке в крапинку вертелся вокруг изящной куколки с жеманными манерами кинозвезды. Другой персонаж – серый, невзрачный, с жидким пробором на голове и нагрудным значком Союза писателей – опасливо косился в рукопись, со вздохом закатывая глаза. Это было так комично, что раздававшая автографы кукла-писательница хохотала до упаду, чем ввергала серого в тоску. Холёная блондинка в оранжевой шляпке с зажатой под мышкой собачкой о чём-то плаксиво жаловалась крупной марионетке с тяжёлой челюстью. Кукольная пара – аристократичного вида иностранец с орлиным профилем и брюнетка с сапфировым кольцом – позировали фотографу. Всклокоченный человечек с синяком под глазом в порванной куртке что-то горячо доказывал своему начальнику. Тот смотрел на него сквозь дымчатые очки, не скрывая презрения. Вертлявая кукла в малиновых штанах с пожаром на голове самозабвенно ломалась перед телекамерой. Целая группа марионеток с важными лицами заседала за овальным столом, возглавляемая игрушечным академиком в золочёных очках. Другая группа толпилась с плакатами в дальнем углу сундука, среди них – миниатюрный старик с драным портфелем и тревожным взглядом увеличенных линзами глаз. Были в фанерном ящике и другие персонажи, хорошо знакомые Вере или Антону, или обоим сразу. Были и совсем незнакомые. Среди теснящихся в сундуке марионеток они увидели и самих себя: ждущая кого-то женщина с книжкой в руках и кого-то ищущий мужчина с чёрным зонтом. Куклы стояли лицом к лицу, не обращая внимания на толкотню и споры вокруг. Она дождалась. Он нашёл… Остальное было неважно.

Глава 52. Ночь Новорождения

Не успели Антон с Верой толком рассмотреть своих кукольных двойников, как воздух на поляне взвихрился и запел. Ветер взметнул пламя костра до самых звёзд. Разлитый в воздухе звон окреп и распался на отдельные звуки: нежно дышали флейты, дрожали скрипки, вздыхали виолончели. Кукольник закрыл ящик с марионетками и уселся на крышку, сложив руки на клетчатой груди. Тотчас со всех сторон на поляну повалили гости. Они появлялись из сгущённой вокруг костра темноты, выходили из леса и меловых гротов. Кто-то прибывал из-за реки, скользя по воде, как по тонкому льду. Иные являлись прямо из воздуха и, не успев обрести целостность, со шлейфом вместо ног или размытой тенью вместо лица вступали в беседы. Гости были разношерстны, их наряды причудливы, речи сумбурны и многоязыки, но все прекрасно понимали друг друга.

Из зарослей бересклета выступили два бородача в растянутых свитерах и брезентовых штормовках. В руках одного из них торчала гитара. Побренчав огрубевшими пальцами по струнам, он кое-как настроил инструмент и тихонько запел:

Говорят, геологи – романтики,

Только это, право, ерунда.

Вы её попробуйте, достаньте-ка,

Догадайтесь, где она – руда…

Второй, молодой, но желавший казаться старше, выудил из кармана пачку «Примы» и хрипло подпел товарищу:

Не просто себе бродяги,

Таёжные чудаки.

Геологи-работяги

Искатели, ходоки…