Жизнь – безумная штука, Карсон

Мы внесли продукты в хижину и занялись их распаковкой. Я отложила в сторону упаковки сыра для поджаривания и банку томатного супа, чтобы приготовить нам поздний обед, как только все остальное будет убрано. Я складывала последний бумажный пакет, когда Карсон подошел ко мне сзади и шепнул мне на ухо:

– Мне нравится, как ты напеваешь, когда расставляешь припасы.

Я рассмеялась.

– Правда? Я даже не заметила, – сказала я, поворачиваясь к нему.

– Хмм. Не могу дождаться, когда узнаю о тебе все на свете, – сказал он, глядя мне в глаза.

– Даже плохие вещи? – прошептала я, глядя на него снизу вверх.

Он кивнул.

– Да, даже те вещи, какие ты считаешь плохими, – сказал он очень серьезно.

Карсон в нежном поцелуе, который быстро стал жадным и жарким, припал губами к моим губам. Он провел языком по моему языку, и я застонала. Мне нравился его вкус, нравилось, как он целует меня, как он двигается. Он взывал ко всем моим чувствам. Заниматься любовью с ним было восхитительно, как ничто другое на свете. Я сомневалась, что когда-нибудь смогу насытиться.

Стоило мне подумать обо всем, что он рассказал мне сегодня днем, как мое сердце сжалось.

У меня не было времени разобраться во всех своих мыслях и чувствах. Я жутко переживала по поводу этого дела, но заверения Карсона, что все, что можно было сделать прямо сейчас, делалось, слегка меня успокоили. Во всяком случае, я была вынуждена в это поверить, если не собиралась раньше срока свести себя в могилу перед самым Рождеством.

Я могла лишь смутно представить себе, каково было Джошу Гарнеру. Господи, его дело выглядело железным, хотя на самом деле его подставил некто настолько бездушный и злобный. Этот негодяй не только торговал людьми, но, даже глазом не моргнув, убил невинную молодую женщину, а затем разрушил жизнь молодого человека. При одной только мысли о его «бизнесе» меня охватывали тошнота и страх.

Но Карсон, мой храбрый Карсон. Мое сердце разрывалось от гордости, стоило мне подумать о том, кем он стал, как рисковал своей жизнью ради других. Я прижалась к нему, и звук удовлетворения поднялся по его горлу, завибрировав у меня во рту. Его руки развязали пояс свитера на моей талии и, скользнув под него, начали исследовать мое тело. Не прерывая поцелуй, я усмехнулась.

– Что такое? – пробормотал он, улыбаясь и покусывая мои губы.

– Ничего. Ты очень талантлив, – сказала я.

Он покачал головой и потерся губами о мои губы.

– Нет, просто решительный.

Я тихонько засмеялась, но мой смех тотчас стих, как только его руки достигли моей груди и через хлопчатобумажный бюстгальтер начали ласкать мои соски.

– А-а-а, – простонала я, оторвав губы от его губ и откинув голову назад.

Он припал губами к пульсирующей жилке у основания моего горла, а его большие пальцы медленно, лениво кружили по моим затвердевшим соскам. Мое дыхание сделалось надрывным, меня как будто пронзило током, кровь, пульсируя, прилила к моему женскому естеству.

Я опустила руку, чтобы потереть через джинсы его отвердевший член. Он застонал и прижался к моей руке. Я снова подняла голову и посмотрела на него. Его глаза пылали жаром, губы слегка приоткрылись. От голодного взгляда на его прекрасном лице меня охватил трепет.

Он наклонился к моему уху и потерся бедрами о мою руку.

– Я так сильно хочу тебя, Лютик, – сказал он низким, слегка хрипловатым голосом. – Я никогда не переставал хотеть тебя.

Я закусила губу. Боже, как приятно мне было это слышать! Как приятно!

– Я тоже, – это все, что я смогла прошептать.

– Скажи мне, что ты моя, – потребовал Карсон.

– Я твоя. Я всегда была твоей, – выдохнула я.

Карсон убрал одну руку с моей груди и, слегка отстранившись, опустил ее к пуговице на моих джинсах. Расстегнул молнию и, стащив джинсы с моих бедер, опустился передо мной на колени, прижался лицом к белому кружеву моих трусиков и вдохнул мой запах. Я шумно втянула в себя воздух и еле слышно всхлипнула. Я была уже насквозь мокрая.

Зацепив большими пальцами мои трусики, он медленно стащил их вниз по бедрам. Они упали на пол, а он посмотрел на меня снизу вверх. Я переступила через джинсы и крошечный лоскуток кружев. На минуту он замер, прижавшись щекой к моему животу, крепко сжимая руками мои бедра. Я провела пальцами по его коротким мягким волосам и посмотрела на него сверху вниз. Его глаза были закрыты, и я хотела спросить его, о чем он думает, но, прежде чем произнести хотя бы пару слов, заметила, что мы отражаемся в зеркале над камином в гостиной части комнаты. Я увидела себя, без трусов. Карсон стоял передо мной на коленях, его голова теперь была опущена ниже, его лицо было на уровне моих бедер. Это зрелище настолько ошеломило меня, что с моих губ сорвался стон.

Карсон раздвинул мне ноги. Почувствовав, как его язык вошел в меня снизу, я вскрикнула.

– О боже, – прошептал он, – твой вкус… ты как наркотик.