Жизнь – безумная штука, Карсон

– Я точно не знаю. Однажды, когда ее вынудили, она упомянула дядю. У меня возникло ощущение, что он что-то с ней сделал, но она не распространялась на этот счет. Я не знаю. Может, не было никаких причин. Или же, возможно, причиной были наркотики. Не могу сказать.

Она помолчала минуту, а потом снова нежно-нежно поцеловала меня в грудь, едва касаясь губами моей кожи.

Я не видел ее лица, но мог сказать, что она о чем-то задумалась.

– О чем задумалась? – тихо спросил я.

Она помолчала секунду и, опираясь на руки, снова приподнялась. В полумраке комнаты ее глаза мерцали, я чувствовал на себе ее взгляд.

– Я думаю, Карсон, что от тебя тоже исходит свет. Для меня ты тоже сияешь.

Тепло наполнило мою грудь. Я судорожно вздохнул и улыбнулся ей, но ничего не сказал. Просто притянул ее к себе ближе и произнес беззвучную благодарственную молитву за то, что она сейчас рядом со мной.

Лежа в нежных объятиях, мы какое-то время шептались, пока она не затихла. Спустя несколько минут я тоже уснул спокойным сном, без сновидений.

Глава 33

Грейс

– Проснись, соня Лютик, – услышала я шепот возле своего уха.

– Охх, – простонала я, отвернула голову от раздражающего звука и снова уткнулась носом в подушку.

Я услышала хриплый, сексуальный смешок. Моя кровь потекла по жилам быстрее, но не настолько, чтобы мне захотелось вырваться из объятий сна. Мне было так тепло, и эта кровать так приятно пахла. Я уткнулась лицом в подушку и глубоко вдохнула.

Карсон.

Да, это просто безумие. Я не видела его много лет. Я тосковала по нему. Мне не хватало его запаха, его прикосновений. И поэтому я еще чуть-чуть останусь в этом мире грез. Он был здесь, и мне не хотелось покидать его.

Что-то сильно тряхнуло кровать. Я взвизгнула и села, моргая и растерянно озираясь по сторонам.

– Ты по-прежнему не жаворонок, Лютик? – Карсон улыбнулся мне, стоя у изголовья кровати.

– Ты прыгал на кровати? – сонно спросила я.

– Ага. Это все равно что будить мертвых, – сказал он, слезая.

Я фыркнула и снова плюхнулась в постель.

– Который час? – проворчала я.

– Пять утра. Вставай, соня! Я хочу к восходу солнца быть на месте, а нам еще нужно взять напрокат для тебя снаряжение.

Я еще немного поворчала, но в конце концов вылезла из постели и последовала за Карсоном в ванную. Он как раз включил для меня душ. Я почистила зубы и, когда закончила, выгнала его, чтобы залезть под горячие струи.

– Я сделаю кофе, – бросил он через плечо.

Некоторые люди слишком бодры по утрам, что жутко раздражает. Трудно любить таких людей.

Я встала под душ и намылила волосы. Да, любить жаворонков сложно. Даже жаворонков с широкими плечами и каменным прессом. Даже тех, чья улыбка заставляла сердце биться быстрее, а все тело искриться. Даже тех, у кого под полной нижней губой была небольшая симпатичная ямочка – последний мазок Бога на шедевре, которым был Карсон Стингер.

Даже тех, кто по зову сердца добровольно спасали женщин. Намылившись, я постояла с минуту, давая этой реальности закрепиться в моем сознании.

Он спасает женщин. Женщин, которым было уготовано жить в переулках борделей, маленьких девочек, которые в конечном итоге где-нибудь в маленькой темной комнате стали бы игрушками извращенца. Что касалось торговли людьми, я была не самым просвещенным человеком в мире, но я знала достаточно, чтобы при одной только мысли об этом у меня скрутило живот. Боже мой, думая о том, что делают Карсон и его друзья, я до сих пор не могла прийти в себя.

Я ополоснула волосы, нанесла кондиционер и улыбнулась. Ладно, мне очень, очень нравился мой жаворонок. Что уж там, ему не было равных. Он был настоящий герой.

Я вышла из душа, завернулась в полотенце и вытащила из небольшого мешочка с туалетными принадлежностями, который взяла с собой в ванную, фен. Как только мои волосы высохли, я вернулась в спальню и надела джинсы и толстый белый свитер.

Я натягивала носки, когда с дымящейся чашкой кофе вошел Карсон и улыбнулся мне.

– Взбодрилась? – спросил он.

– Хмм… – промычала я. Я была бодрее и даже способна думать, но не настолько, чтобы вести долгие разговоры. Для этого мне требовался кофеин.

Пока Карсон собирал наши вещи, я за кухонным столом допила кофе. Затем он подошел и надел на меня ботинки. Я улыбнулась ему.

– Это одна из плохих черт во мне. Я ворчу по утрам.

Он усмехнулся.

– Я уже это понял. – Он подмигнул. – И все равно вернулся за новыми.

Я тихо рассмеялась. Он встал, обнял меня за талию и поднял меня с барного табурета. Я обняла его за шею и заглянула ему в глаза, надеясь, что он увидит в моих глазах все мои чувства.

– Давай посмотрим вместе еще один восход солнца, Лютик, – прошептал он. Его лицо было напряженным, в глазах застыло ожидание.

Я кивнула.

– Давай, – это было все, что я сказала.

Я обняла Карсона за талию. Стоя на вершине лыжной трассы, мы ожидали восход солнца. Он обнял меня за плечи, наклонился и нежно поцеловал. Я посмотрела на него. Знай я раньше, что чувак в вязаной шапочке и снежных очках, задвинутых на голову, может быть так чертовски сексуален, я бы уже давно каталась по склонам заснеженных гор. Я улыбнулась.