Жизнь и труды архиепископа Андрея (князя Ухтомского)

Об этом событии вспоминала схиигумения Сергия (ее рассказ записан после 1995 г., см.: www.histor-ipt-kt.org/vosp.html): «Я ходила, конечно, с молодых лет в Церковь. В Уф е сорок церквей было. Много видела и епископов разных, но как-то после встречи с архиепископом Андреем, в миру князем Ухтомским, вся моя жизнь переменилась: я полностью обратилась ко Господу. Мне было двадцать два года тогда. Я слышала, как говорят, с каким восторгом: “Владыка приезжает в Уфу”. И я тоже выразила желание большое повидать владыку. Я почему-то опоздала к началу. Уже церковь была полна народу, и в ограде был народ. Пришла, тихонько пробралась, встала в уголочек. И смотрю, – как раз Херувимскую тогда пели, – владыка стоит с распростертыми руками. Я не могу глаз оторвать от него. И других я видела, но это было что-то необыкновенное такое: я чувствовала, что он молится, а душа его прямо вся в Боге. И вот я смотрю, смотрю, за каждым движением его слежу.

И вот, когда он вышел благословлять всех, – а ведь, сколько народу было, – его взгляд встретился прямо с моим взглядом, совсем неожиданно для меня. Я очень удивилась и почувствовала сразу какое-то горение, словно огнем обожгло сердце мое. Это длилось несколько мгновений, я не знаю сколько, но знаю, что очень немного времени было все это. Он благословил, ушел в алтарь. А я стою, молюсь и вот чувствую, что-то со мной случилось, как будто мне что-то понятно стало, раньше не так это было понятно. Я стою, прямо-таки ноги мои к полу приросли. Кончилась литургия, стал народ ко кресту подходить. Священник держит крест, а владыка стоит рядом и благословляет. Люди идут-идут, а я не могу, не могу подойти никак. Уж е народу немного осталось, и я подхожу под благословение. И такой у него какой-то орлиный взгляд, посмотрел так на меня серьезно, благословил, пожал мне руки: “Христос с тобою, чадо мое”. Меня прямо-таки всю потрясло даже от таких слов. Ну, я прошла дальше, встала в сторону.

Стали все уходить, и он вышел из храма. Народ был так рад, что он вернулся. Уфа очень любила его. И даже за оградой был народ, не уходили, ждали, пока он выйдет. Не знаю, что такое со мной происходило, но я вдруг поняла: почему это Христос на землю приходил, почему все стремится к Нему, мне как-то стало понятно все. Пришла домой, – я с родителями жила, – и как в тумане на все смотрю. Взяла Евангелие, стала читать. Раньше я брала Новый Завет, и надо мне было нудить себя, чтобы что-то прочитать. А тут, когда я начала читать, что-то такое по-другому я поняла, как будто сердце у меня открылось. И я прочитала подряд, не за один раз, но я всех четырех Евангелистов прочитала, и у меня все больше и больше глаза открывались.

Владыка служил только в трех церквях, а остальные церкви были уже “подписанные”, и он в них не служил. Гд е он служил, туда и народ шел. В других церквях никого нет, десяток старушечек и все. А у нас в Симеоновской церкви полно народу. И если в другом месте служил, мы все туда бегали. Тогда не было трамваев в Уфе, так мы пешком ходили все. Проповеди, конечно, хорошие говорил. Все были в восторге. И, где бы он ни был, меня ничего не могло удержать, я всегда ходила к нему.

В двадцать шестом году он приехал, а в двадцать седьмом его арестовали. Арестовали в Духов день. Помню: раннюю литургию отслужил он, и повезли его на станцию. Люди, знаете, все плакали: было так тяжело расставаться. А я, – словно сердце у меня вырвали, – я места себе не находила нигде. Вот его привезли на пролеточке на станцию. Несколько мужчин окружили его, удерживая людей. А народ хватает, целует рясу. Он идет, благословляет, благословляет всех. Вышли на перрон, – там стоял московский поезд, – и сразу его провели в вагон. Близко уже нельзя было никому подойти. И стояли все, смотрели. Народу было… Слезы капали у всех. Тут поезд тронулся. Владыка стоит в тамбуре, благословляет. Сначала поезд тихо-тихо стал удаляться, потом быстрее, и он платочек взял, и уже не видно ничего, только платочек видно было. И все, увезли нашего владыку. И с тех пор мы его не видели. Это было в двадцать седьмом году, ему было тогда пятьдесят пять лет.

Собрались на вечерню. Начали молиться, стали все на колени. И заплакали все, сначала про себя, а потом общий гул появился. Поплакали-поплакали, но что же делать: увезли и все, не видели больше владыку. И храм у нас остался пустой».

379

Нежный А.И. С. 249 (ЦА ФСБ. Дело № Н4296. Ухтомский Александр Алексеевич. «Анкета для арестованных…»).

380

Нежный А.И. С. 250 (ЦА ФСБ. Дело № Н4296. Допрос 17 июня 1927 г.).

381

Нежный А.И. С. 251 (ЦА ФСБ. Дело № Н4296. Постановление от 28 июня 1927 г.; Выписка из протокола Особого совещания… от 8 июля 1927 г.); тогда же, в июле, «экземпляр документа Андрея Ухтомского под названием «10 писем о христианской общественности»» был передан Я.С. Агранову (на тот момент – начальник Секретного отдела ОГПУ) «для т. Менжинского» – председателя ОГПУ (Там же. С. 260).

382

Нежный А.И. Сообщение ПП ОГПУ по Казакстану.

383

Акты святейшего Тихона… С. 514.

384