Жизнь идиота

Вопрос не в том, кто жаждет русскую женщину, вопрос в том, кого выбирает сама русская женщина. Это принципиальное различие. Право выбора всегда у сильного, и никакие южане здесь ни при чем. Захочет — выберет, а не захочет — от ворот поворот. Попробуй-ка возьми нашу своенравную бабу силой! Зульфия покорится воле мужской — с нашей же, у которой постоянно «шлея под хвостом», ни черта не выйдет! Она сама есть воля, сама себе голова.

* * *

Женщина есть настоящая ловушка природы. Только возмечтаешь воспарить — тут же природа подсунет тебе ее… и сникаешь, и волочишься… Впрочем, черт всегда хватает за слабое. Власти не хочешь, славы, алкоголя, даже денег? Так вот тебе бабу!

* * *

Самое обидное в смерти то, что когда ты умрешь, то никогда больше не узнаешь, что там будет потом, что произойдет дальше со всем миром…

* * *

С удовольствием слушаются рассказы людей об их жизни и о реальных событиях в ней. Особенно чудо слушать искренний рассказ человека о любви: каждая подробность ловится, когда он повествует, и завораживает самое безы скусное повествование о настоящей, именно настоящей случившейся жизни. Интересно читать и о том, что на самом деле, по-настоящему происходило с теми или иными людьми… И по сравнению с этим как порой скучна бывает «выдуманная» литература… С такой тоской откладываешь книгу с выдуманными историями, пусть даже и сюжетцем залихватским, и типажами прописанными, и проч.

Видно, настоящее писательское мастерство состоит в том, чтобы выдумку подать с той самой искренностью настоящей жизни… тогда веришь, тогда герои оживают — и сопереживаешь… но настолько трудно и редко это в литературе!

* * *

«Титаник» уже поплыл. Империя ушла в прошлое. Впереди — мрак провала, бездна, айсберги. Чего можно ждать от будущего? Аморфное, разваливающееся на куски государство, где все проваливается, и редкие островки — порядочные люди… Все уже пройдено до Тихого океана, и некуда нам идти по земле — началось сжимание, развал, разброд — достойный конец любой державы! И худшее впереди! Дай Господь еще пяток, десяточек лет пожить спокойно, а то вот уже и талибы поджимают с юга, жгут потихоньку пяточки… Этакие Аттилы!

* * *

Нет зрелища более грустного, чем стареющая красивая женщина.

* * *

Апокалипсис возникает всякий раз, когда умирает кто-нибудь из живущих. Все тогда для умирающего проваливается в бездну, мир теряет прежний смысл — начинается великое преображение. И какая здесь разница — скопом уходим или по одному?

* * *

Болезни боятся трех вещей — бега, холода и хорошего настроения. Впрочем, хорошее настроение можно поставить на первое место.

* * *

Беда многих в том, что они начинают искать смысл жизни там, где торжествует полная ее бессмыслица.

* * *

К сожалению, даже за то, чтобы иметь деньги, приходится платить.

* * *

Лозунг над дверями любой школы должен гласить: «Мир — совсем не то, что мы о нем думаем…»

* * *

Гоголь на том споткнулся, через что спокойно перешагнули Лесков и Платонов. Кучу ведь панов, чертей, городничих и чичиковых мог изобразить, а праведника — не хватило таланта! А Лесков с Платоновым удивительно легко изобразили — вот тебе «Очарованный странник», вот «Сокровенный человек»…

* * *

Жизнь человека есть сознание. Нет сознания — нет жизни.

* * *

Все эти завывания насчет невиданного в истории вымирания русского народа издаются из уст людей, не потрудившихся почитать историю, а там сплошь и рядом такие депопуляции — Древняя Греция, Рим… Выработалась генетически нация, устала — и баба просто-напросто не хочет рожать. Не хочет — и все тут. Причины не в экономике и не в политике государственной — одинаково баба рожать уже не желает ни у нас, ни в зажравшейся Европе — и это есть факт.

* * *

Уже сорок четыре года, а продолжаю глядеть на жизнь, как баран на новые ворота. Ни черта не понял!

* * *

Сунулся в музыкальный магазинчик на «Пушкинской» и ахнул от ужаса. Небольшое пространство забито дисками от пола до потолка — это какая-то борхесовская библиотека, Вселенная со своими разбежавшимися галактиками — я, честное слово, растерялся. Целые созвездия из неведомых мне групп и композиторов, сотни тысяч песен, кантат и опер — а вываливают новые битком набитые ящики — «Пожалте… Не желаете ли Доницетти? А Вебера? А “Пинк Флойд”? А “Прокл Харум”?» Так и сыплют именами — я букашкой раздавленной выполз…

И это чувство вселенской потерянности среди больших и малых звезд возникает во мне постоянно, стоит только заглянуть в такую, как этот магазинчик, музыкальную либо литературную кладовую. Это надо ощутить, пропустить через себя до дрожи, до трепета сердечного и душевного (сакральный ужас испытал однажды в Публичке, когда заблудился между стеллажами, полными старых книг).

* * *

В Питере ступи шаг — и отдавишь носок либо композитору, либо баснописцу.

* * *

Информация нас раздавит. Она попросту всех нас раздавит!

* * *

Пусть всей стране, пусть всему миру будет хорошо, но если мне одному плохо — что мне до мира, что до страны?!

* * *

Компьютерный раб. Звучит!

* * *