Жизнь лондонского дна в Викторианскую эпоху. Подлинные истории, рассказанные нищими, ворами и продажными женщинами

Молодую и чрезвычайно несчастную леди большое несчастье вынуждает просить небольшой финансовой помощи у щедрых и гуманных людей, которые получают удовольствие от благотворительности. Положение автора объявления почти безнадежно, так как — увы! — у нее нет друзей, и она доведена до крайности. За самую малую помощь она будет весьма признательна и предоставит самые полные объяснения. Направлять мисс Т.С.М., почтовое отделение, ст. Грейт-Рэндольф, Кэмден-Нью-Таун».

Эту трогательную просьбу прочитал щедрый джентльмен, который послал автору объявления 5 фунтов, а затем еще 1 фунт, на что получил ответ в следующих выражениях:

«Сэр, я вновь выражаю свою благодарность за вашу милостивую доброту. Я не могу выразить движения своего сердца в благодарность за ваше великодушие ко мне, совершенно не знакомому вам человеку. Но можете поверить мне, сэр, моя благодарность очень искренна. Я уверена, вы будете рады узнать, что я заплатила несколько небольших долгов, а также купила себе достаточно одежды, чтобы выглядеть прилично. Но на это ушел весь ваш щедрый подарок, иначе сегодня я бы перебралась на Хэмпстед-Роуд, где мне было предложено более удобное жилье и где, сэр, если бы вы снизошли прийти, я бы с радостью и удовольствием рассказала вам обстоятельства моего прошлого. И я надеюсь, что вы сочтете меня достойной вашего дальнейшего внимания. Но моим самым искренним желанием является возможность содержать себя и своего любимого ребенка собственными усилиями. Как я уже упоминала ранее, у меня есть молодость и здоровье, я получила хорошее образование, но — увы! — боюсь, у меня будут большие трудности в получении работы, которую я желаю иметь, потому что я пала! Я мать, и мой милый бедный малыш — это дитя греха. Но меня обманул, жестоко обманул низкий, бессердечный негодяй. Для нашего бракосочетания было куплено разрешение; я поверила всему; мое сердце не знало коварства; я едва представляла себе, какая в мире существует ложь. Но слишком быстро я оказалась уничтоженной и сломленной; лучшие движения моего сердца были растоптаны, а я сама была обесчещена и опозорена. Но я не продолжала жить в грехе. О нет! Я презирала и ненавидела негодяя, который так обманул меня. Я от него не приняла и не приму ни шиллинга. Кажется, я писала в своем первом письме, что я дочь умершего коммерсанта. Вот так обстоят дела. У меня было несколько друзей, которые интересовались мной. Полагаю, окажется, что я имею право на некоторое имущество. Однако сначала будет необходимо лично объяснить все обстоятельства, и вам, сэр, я без утайки расскажу все. Да! Я искренне надеюсь, что вы, выслушав мою печальную историю, сочтете, что моей вине было какое-то небольшое оправдание.

В ответ на объявление, которое разместила, я получила много предложений помощи, но они содержали инициативы такого рода, что я не могла позволить себе ответить ни на одно из них. Вы, сэр, оказались моим лучшим другом, и пусть Господь благословит вас за ваше сострадание и доброту. Я очень хочу переехать на другую квартиру, но не могу сделать это без небольшой суммы денег в кармане. Ваша щедрость дала мне возможность обеспечить себя всем, что мне требовалось, и я выплатила все, что я была должна, что было большим облегчением для меня. Я надеюсь и верю, что вы не подумаете, что я алчная или посягаю на вашу доброту, если я попрошу вас помочь мне еще одной небольшой суммой для достижения цели, которую я уже назвала. Если вы откажете мне в этом, поверьте, я буду по-прежнему вам благодарна. Мне невыносимо тяжело просить, но я не знаю больше никого, к кому я могу обратиться. В ожидании вашего скорого ответа, каким бы он ни был, со всевозможными добрыми пожеланиями и самой искренней и горячей признательностью, поверьте, сэр, ваша самая благодарная и смиренная слуга

Фрэнсис Торп.

Прошу вас, направляйте письмо по адресу: Т.С.М, почтовое отделение, Краун-стрит, Краун-Инн-Роуд».

Той же самой историей, изменяя подпись на Фани-Лайонз, Мери Уитмор, Фани Гамильтон и т. д., г-н Стоун продолжал вводить в заблуждение людей до тех пор, пока Общество по пресечению попрошайничества не посадило его в тюрьму. Его судили на выездной сессии Клеркенвелльского суда и приговорили к ссылке на семь лет.

Я должен довольствоваться этими немногими представителями мошенников, занимающихся выпрашиванием подаяния в письмах; было бы невозможно описать каждую их разновидность. Иногда это издатели, чьи типографии сгорели при пожаре, в других случаях это молодые женщины, погубленные аристократами и страстно желающие исправить свою ошибку; или это вдовы моряков, погибших в бою или от болезни. Было много «священников в преклонных годах, пески жизни которых быстро убывают», но этот обман стал столь широко распространенным, что вскоре «лопнул».