Жизнь Отечеству. Честь никому. Памяти адмирала Ивана Ивановича Чагина

Вследствие этого стали постепенно склоняться влево, стараясь идти вне освещения боевых фонарей и легли на курс NО 4° через Оst. Вначале пробовали дать полный ход, но появились большие факелы огня из труб и даже показалось, что один раз навели фонарь на нас, поэтому сейчас же уменьшили ход и пошли 15 узловым ходом.

Никого по дороге ни из неприятельских судов, ни из наших не встречали, только в самом начале разошлись очень близко с транспортом, полагаю, что был «Анадырь». О положении Владивостока точных сведений мы не имели, ходил слух последнее время, что японцы предпринимают операции против Владивостока и его блокируют; о блокаде его предполагал и командир, но я разубеждал в этом, так как мы встретили накануне весь японский флот, а рассчитывать на то, что они после долгого боя, не возобновив запасы, пойдут к Владивостоку, чтобы отрезать прорвавшиеся суда, ожидать было трудно, так как у нас имелся во Владивостоке крейсер «Россия» и подводные лодки, которые бы не позволили близко блокировать.

На другой день командир проложил курс на мыс Поворотный и приказал мне войти в сношение с Владивостоком по беспроволочному телеграфу при первой возможности; накануне и все 15 число непрерывно получали шифрованные японские телеграммы, но ночью перестали их получать. Утром рано 16 числа начали вызывать Владивосток, который вызывал в это время «Урала». Вскоре получили ответ и вступили в переговоры, находясь в милях 80-ти. Получили приказание стать на якорь в бухте Наездник о-ва Аскольд, где и стали на якорь и 11½ часов утра 16 мая.

Сюда вскоре прибыли 2 миноносца и провели нас во Владивосток, куда прибыли в 6 ч. вечера и стали на бочку.

Шли все время без огней и на ночь прислуга разводилась по орудиям, как всегда было на походе, и спали, не раздеваясь.

Шли все время 15–16 узловым ходом и на пути не останавливались.

Военного совета на крейсере не было».

Капитан 2 ранга Григорьев 3[36].

Обращает на себя внимание тот факт, что фактически В.Григорьев подтверждает, что командир «Алмаза» капитан 2 ранга И.И. Чагин вечером 14 мая выполнил приказ Командующего эскадрой и приступил к действиям по следованию во Владивосток. И, наконец, подкрепим наши доводы словами ещё одного офицера крейсера.

«1. На крейсере «Алмаз» состоял с 30 сентября 1903 года.

2. Пароход «Русь» погиб на моих глазах от попавшего и него большого снаряда, в начале боя, невдалеке от крейсера «Урал»; в это время около него, кажется, были миноносцы.

3. Крейсер «Алмаз» отделился от отряда крейсеров около 9 часов вечера. До этого времени, следуя движению адмирала, шел на юг, с момента гибели броненосца «Бородино». Около 9 часов вечера, в полной темноте, начали поворачивать вправо, как оказалось, давали дорогу транспорту, силуэт которого был виден одно время довольно хорошо; после этого момента на старый курс не ложились, а постепенно приводили в NО четверть. Несколько раз видел справа силуэт «Светланы», а сзади, как казалось, «Жемчуга». В момент гибели броненосца «Бородино» и после нее, а также во все время боя, находился на юте, заведуя кормовою артиллерию крейсера.

4. В совещании офицеров, по вопросу об отделении крейсера от эскадры, не участвовал; услышал об этом совещании от старшего офицера, который, около 9 часов, т. е., во время встречи с транспортом, пришел на ют и объявил мне, что командир, посоветовавшись с офицерами, решил не идти в Манилу или вообще в нейтральные порта, а попробовать прорваться во Владивосток, что и было мною объявлено команде моих орудий, по приказанию старшего офицера.

5. От миноносцев отстреливаться не приходилось, так как их не видели, да и было получено приказание командира после того, как решили прорываться, по миноносцам ни в каком случае не стрелять, чтобы не открывать своего места, а при ходе, который мы имели, минный выстрел был недействителен для крейсера.

6. После поворота на север, постепенно легли на курс Ost, которым и шли до утра; с восходом солнца получили возможность определиться, после чего, все-таки, придерживались японских берегов и только с 4 часа дня легли на курс N прямо на бухту Америка. Неизвестность положения Владивостокской крепости, заставляла делать всевозможные предположения. Думали, что он блокирован, в виду чего, командир предполагал идти в бухту Америка, откуда во Владивосток предполагалось ночью послать палубный паровой катер с донесениями, и я лично. получил от командира приказание позаботиться исправлением пробоин на катере и вообще приготовиться исполнить это поручение. Схемы минного заграждения Владивостока и прилежащих бухт совершенно никому не были известны. К бухте Америка подошли рано утром 16 мая и, не видя ничего подозрительного, взяли курс на остров Аскольд. Все время телеграфировали, но Владивостокская станция вступила с нами в переговоры уже тогда, когда крейсер подошел к острову Аскольд, и, как оказалось, прошел счастливо через японские минные заграждения».

Лейтенант Саблин 2[37].