Жизнь Петра Великого

Перед тем как отправиться в Голландию, царь пожелал посетить царевича Алексея[1234], лежавшего в кровати в своей комнате. Он спросил сына, «какое решение тот принял». Алексей подтвердил новыми клятвами свое желание «стать монахом в каком-нибудь монастыре». Тогда царь, напомнив сыну о тяготах этого служения, посоветовал ему подумать получше и дал ему последний срок для раздумий — шесть месяцев. По истечении срока, видя, что Алексей не торопится исполнять свои обещания, царь отправил ему из Копенгагена вышеуказанное письмо[1235]. Алексей, получив недвусмысленный приказ отца и поняв, что ему больше не удастся тянуть время, не захотел отказываться от царствования, будучи запертым в монашеской келье, и потому решил рискнуть всем, чтобы заполучить все. Прислушавшись к советам своих приближенных, он принял решение бежать из-под власти отца. Царевич сделал вид, будто хочет из Петербурга отправиться в Копенгаген и присоединиться к отцу, но на середине пути, сменив направление, устремился в Вену, намереваясь просить покровительства у Карла VI, императора римлян и своего свояка[1236]. Одновременно, скрывая от отца свой настоящий маршрут, он отправил ему с дороги обманное письмо якобы из Кёнигсберга[1237]. Таким образом ему удалось добраться инкогнито до Вены. Император, посоветовав ему не открывать своего местонахождения, убедил его переехать в Неаполитанское королевство, где риск быть узнанным был меньше. Царь был в Амстердаме, когда узнал о бегстве своего сына; он тотчас разослал множество гонцов, чтобы искать его при дворах немецких и итальянских государей[1238], однако точные сведения о местонахождении царевича он получил только на обратном пути из Парижа[1239]. Тогда он узнал, что Алексей скрывался в Неаполе в замке Сант-Эльмо. Он тотчас отправил к нему тайного советника Толстого и командира своей гвардии Румянцева [Romanzof][1240]: те поспешно прибыли в Неаполь[1241] и передали Алексею письмо от царя, написанное в Спа [Spaa] 16 июля 1717 года[1242], в котором Петр «упрекал сына за бегство из отчего дома под иностранное покровительство и призывал его вернуться в Москву, клятвенно обещая ему, что, если тот с достаточной готовностью откликнется на его призыв, он не только простит ему его недостойное поведение, но и станет любить более прежнего»[1243]. Положение, в котором оказался царевич, не оставляло ему выбора и времени думать о том, покориться или нет. Место, где он скрывался, было раскрыто: император заявил, что не хочет ссориться с царем и поддерживать бунт сына против отца. Поэтому он согласился на предложение посланцев[1244] и, выехав вместе с ними из Неаполя в конце октября 1717 года, прибыл в начале февраля 1718 года в Москву[1245], где, как мы уже сказали выше, находился царь[1246].