Жизнь в средневековой деревне

В 1287 году эксетерский епископ Квинел перечислил утварь, которая обязательно должна иметься в церкви: серебряный потир, возможно с позолотой; серебряный или оловянный киворий для Святых Даров; ящичек из серебра или слоновой кости для хранения остатков освященных просфор и еще один ящичек для неосвященных просфор; оловянная мирница; ладанница и кадило; оскулаторий (дощечка для лобзания мира); три ампулы (сосуды с вином и водой); сосуд для святой воды. В церкви, указывал Квинел, должны быть как минимум один каменный алтарь с покровом, завесой и фронталом; каменная купель с замком, чтобы крестильную воду не брали для колдовства; изображения святого покровителя церкви и Девы Марии. Для Страстной недели и Пасхи были предусмотрены специальные подсвечники, а также два больших переносных креста: один использовался для процессий, другой – во время посещения больных (в последнем случае священник брал фонарь и колокольчик, также хранившиеся в церкви)⁵⁰². В списке, составленном архиепископом Уинчелси (1305 г.), мы находим, помимо вышеуказанных предметов, великопостный покров, которым закрывали главный алтарь, знамена для «дней ватаг», «колокола с их шнурами», а также гроб для переноски умерших⁵⁰³. В церкви не было ни скамей, ни стульев; прихожане стояли, сидели на полу или приносили с собой табуреты.

Предполагалось, что в церкви есть два комплекта священнических облачений: праздничный и повседневный. Епископ Квинел советовал священнику для облегчения его труда пользоваться книгами: руководством по совершению обряда крещения, венчания и погребения; служебником с указанием служб на весь церковный год; миссал для совершения мессы; молитвенник; «легендарий» с наставлениями из Писания и отрывками из житий святых; наконец, книги, содержащие песнопения, градуал для мессы, тропарион для особых служб, венитарий для псалмов, исполняемых во время утрени, антифонарий для канонических часов, псалтырь, сборник гимнов. Книги и облачения хранились в церковном сундуке⁵⁰⁴.

Церковный двор, где хоронили умерших, был постоянным источником препирательств. От имени тех, кто лежал там, «ожидая одеяния славы», священники осуждали его использование для таких святотатственных дел, как «танцы, гнусные и бесчестные игры, порождающие непристойность», и судебные разбирательства, «особенно те, которые сопровождаются кровопролитием». Церковное начальство то и дело напоминало о необходимости обнести церковный двор стеной и поддерживать ее в порядке, чтобы звери не топтались на могилах⁵⁰⁵. Роберт Мэннинг повествует о виллане из Норфолка, упрекавшем рыцаря, чье поместье «было неподалеку от церкви», в том, что тот позволял своим животным заходить на кладбище: «Как часто случается, / Стены церковного двора были разрушены». Крестьянин говорит рыцарю так:

Ваш скот пасется там и сям.
Негоже, коли на кладбище
Зверь всяческий свободно рыщет.
Где упокоен прах людской,
Туда скотина – ни ногой.

Ответ рыцаря был, «можно сказать, мерзким»: почему нужно уважать «кости таких чурбанов»? Виллан пояснил:

И графы, и простолюдины —
Все слеплены из той же глины.

Костяк не скажет ни один,

Кто он – мужик иль дворянин.

Рыцарь, устыдившись, восстановил стены церковного двора – «пусть ни одно животное не зайдет туда, чтобы попастись или осквернить это место»⁵⁰⁶.

По воскресеньям в приходской церкви обычно совершались три службы: утреня, обедня (месса) и вечерня. Обедня служилась ежедневно; кроме того, священники должны были каждые три часа читать молитвы канонических часов без паствы, в одиночестве⁵⁰⁷. Воскресная месса была самой посещаемой службой. Роберт Мэннинг рассказывает о человеке, лежащем в постели воскресным утром: он слышит звон церковных колоколов, «призывающий людей в церковь», но предпочитает

…с наслаждением лежать;
И их немало, сном объятых,
Ведь утреня – не для богатых.

Дьявол шепчет ему в ухо, веля не ходить на утреню:

Порой ты можешь, встав с постели,
Брести к обедне еле-еле;
Обедни хватит для тебя⁵⁰⁸

.

Женщины из-за склонности к кокетству иногда опаздывали на мессу, как, например, дама из Эйншема, описанная проповедником XIV века: она «так долго приводила в порядок свои волосы, что едва успевала прийти в церковь до окончания мессы». Однажды на ее прическу спустился дьявол в обличье огромного паука. Молитвы, обряд экзорцизма, святая вода оказались бессильны против него, и лишь при виде Святых Даров паук убрался восвояси. Надо полагать, впредь дама приходила в церковь вовремя⁵⁰⁹.