О домах элтонских настоятелей в XIII веке мы не знаем ничего, но сохранились сведения о других подобных зданиях: несколько каменных построек даже дошли до нашего времени, хотя и в заметно измененном виде. По размерам и внутреннему устройству дом средневекового приходского священника, очевидно, представлял собой нечто промежуточное между резиденцией феодала и жилищем состоятельного крестьянина. Так, дом настоятеля в Хейле (Линкольншир) имел один зал, две небольшие спальни – одна для постоянных обитателей, другая для гостей, – отдельную кухню, пекарню и пивоварню495
. Когда монахи аббатства Эйншем в 1268 году строили дом для викария церкви, отошедшей к ним, они указали, что материалом должны служить дубовые бревна, размеры зала будут составлять двадцать шесть футов на двадцать (примерно восемь на шесть метров), в одном конце его поместится кладовая для провизии, а в другом – спальня и уборная496. Дом священника или викария был окружен амбарами, загонами и сараями; в этом духовные лица ничем не отличались от крестьян.В записях есть упоминания о тех, кто помогал настоятелю или викарию в его работе и повседневной жизни: это капеллан, замещающий священник, писец, паж. При этом нет никаких указаний на то, был ли их рабочий день полным или неполным, а также сведений об оплате их труда. Нередко у священника имелась жена или наложница. Безбрачие священнослужителей в Средневековье было идеалом, который чаще декларировался, чем достигался. Два Латеранских собора в XII веке подтвердили это правило, но, как отмечает современный специалист по каноническому праву, в XIII веке «каждый, кто получал духовный сан, давал обет целомудрия, однако почти никто не соблюдал его»497
. Джеральд Уэльский утверждает, что «почти все» английские священники были женаты; правда, согласно другим источникам, таковых было меньшинство498. Роберт Мэннинг приводит рассказ о женщине, которая много лет жила с «любвеобильным священником» и родила ему четверых сыновей, из которых трое пошли по стопам отца, а четвертый стал ученым. После смерти отца четверо сыновей призвали мать раскаяться в «смертном грехе». Та заявила, что не будет делать этого, «пока у меня есть вы, три священника, чтобы молиться за меня, и распевать песнопения, и добиться для меня вечного блаженства». Мать умерла «раньше, чем хотела». Три ночи сыновья сидели у ее тела. В первую ночь, в полночь, к их ужасу, «тело затряслось». На вторую ночь это повторилось, внезапно появился дьявол, схватил покойницу и потащил к двери. Сыновья вскочили, отнесли ее назад и привязали к гробу. На третью ночь, опять в полночь, в дом ворвался целый сонм чертей иСын-ученый пустился в странствия, советуя женщинам не становиться «бабами при священниках», чтобы избежать участи, постигшей их мать499
.В «Хронике Ланеркоста» рассказывается менее нравоучительная и более забавная история: наложница викария, узнав, что епископ велел ее любовнику расстаться с ней, взяла корзину с пирогами, цыплятами и яйцами, рассчитывая по пути встретить епископа, что и произошло. Тот спросил ее, куда она идет. Женщина ответила: «Несу эти дары любовнице епископа, которая недавно разрешилась от бремени». Пристыженный епископ пошел дальше, направляясь к своему викарию, и больше не заводил разговора о своей любовнице или его наложнице500
.О важности приходских церквей для деревенского уклада говорит то обстоятельство, что почти все они были перестроены в камне: этот процесс, начавшийся в конце англосаксонского периода, в основном завершился к XIII веку. Многие деревенские церкви, построенные в Средневековье, дошли до нас, хотя и не всегда целиком (от элтонской, например, осталась лишь заалтарная арка). В небольших деревнях церковь часто имела одно большое внутреннее помещение. В обширных приходах (включая и Элтон) нередко сооружали церковь с абсидой, в которой неф, где собирались прихожане, соединялся арочным проемом с алтарной частью. Иногда к алтарной части примыкали часовни, а к центральному нефу добавлялись боковые501
.