Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 1

В XI веке смерды были не только свободными крестьянами-общинниками, часть их, несомненно, уже успела попасть в зависимость к князьям и боярам. В связи с общим пересмотром вопроса о феодальных отношениях в древней Руси в новейшей русской историографии прежний взгляд старой русской историографии о полной свободе смердов сменяется мнением о них, как о «полусвободных» (С.В. Юшков)[76] или как о частично свободных, но частью уже в XI веке попавших в зависимость от феодалов, и «по своему приниженному положению весьма близких к холопам» (Б.Д. Греков)[77]. Но и этот автор приходит к выводу, что «в XI веке смердов общинников, иначе свободных смердов, было ещё очень много. Они составляли большинство населения Киевского государства»[78].

Кроме смердов «Русская Правда» называет и другие группы сельского населения, для которых процесс обезземеления пошёл, по-видимому, дальше, чем для смердов, в связи с чем происходил процесс закабаления и экономической зависимости. Таковы были «закупы», «ролейные закупы». Это, по наименованию «Русской Правды», «наймиты», безземельное население, живущее на чужой земле и её обрабатывающее на условиях договора, задолжавшее владельцу и поэтому зависимое от него. Ролейный закуп обрабатывает господским плугом владельческую землю и выполняет все работы в хозяйстве; он живёт у господина, не может самовольно до срока оставить свою работу, но всё же остаётся юридически свободным человеком и только в случае побега (т. е. без уплаты долга) обращается в холопа. Он имеет кое-какое своё хозяйство («свойский конь»), ведёт его независимо от господского хозяйства («орудия свои деять»), работает он за какую-то плату, «купу», или «копу» (смысл которой в памятниках остаётся неясным). Но в то же время хозяйственная самостоятельность настолько невелика, что господин даёт ему «плуг и борону», т. е. у закупа нет даже простых необходимых земледельческих орудий. Это обстоятельство объясняет и причину происхождения закупничества: хозяйственная необеспеченность не позволяла завести собственное хозяйство и заставляла идти в чужое хозяйство на отработки и закабаляться. При этом источником обязательств закупа, по мнению большинства исследователей, является заём, задолженность, которая и заставляла отрабатывать этот долг в хозяйстве заимодавца-господина. Закуп – это, может быть, бывший смерд, отрабатывающий своим трудом свой кабальный долг хозяину[79].

Владельческая община. Патриархальная семья уступила место иным формам организации общественной жизнедеятельности. Патриархальная домашняя община явилась переходной ступенью, из которой развилась сельская община или вервь, для которой характерной чертой уже стало индивидуальное хозяйство ее членов.

«Правда Русская» содержит материал, указывающий на то, что вервь есть не что иное, как владельческая община, выросшая из патриархальной общины. В «Правдах Русских» мы имеем термины, говорящие об этой общине, – мир, град и вервь. Древнейшая новгородская, северная «Правда» не знает верви и называет только «мир»: «А где поиметь кто чужь конь, любо оружие, любо порт, а познаеть в своем миру, то взяти ему свое, а 3 гривне за обиду» (Акад. сп., ст. 13). «Пространная Правда», и по времени отстоящая от древнейшей не меньше, чем на 3 столетия, и относящаяся к южной территории, не знает мира, а вместо того называет в аналогичной статье (ст. 34) «град». Это не просто города, а скорее своеобразные городские округа. Когда Ольга говорит древлянам: «вси грады ваши предашася мне и ялися по дань и делають нивы своя и земле своя; а вы хочете измерети гладом, не имучеся по дань» (Лаврентьевская летопись, под 946 годом), она под градами разумеет не только «города», а и земли, так или иначе связанные с этими городами. Вервь известна и «Правде Ярославичей», составленной в Киеве приблизительно в середине XI века.

На Руси в IX–XII веках крестьянская община имела форму верви – территориальной (земской) земледельческой общины, сочетавшей в себе элементы соседской и семейной общины, и волости – общины, представлявшей собой конгломерат мелких поселений. Крестьянская община составляла экономическую и социальную основу аграрного общества. Основанная на коллективной ответственности она выступала органом местного самоуправления. В ее компетенцию входили вопросы владения, распоряжения и пользования землей, в частности земельные переделы (периодическое перераспределение земельных наделов между семьями). Налогово-финансовые функции, связанные с обложением податями и их распределением, выплатой дани князю, который постепенно воспринимался общинниками как верховный собственник всей земли. Функции полицейского надзора. В частности община отвечала за общественный порядок на своей территории, за расследование преступлений и исполнение наказаний: за труп, обнаруженный на ее территории, она должна была заплатить, или найти и выдать убийцу, платила штрафы (виру) за своих членов. Общинники должны были выставлять рекрутов в народное ополчение для охраны от набегов кочевников.