Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 1

И все же крещение Ольги, которая была народом прозвана Мудрой, – это важнейшая веха на пути христианизации Руси. Летописцы по праву называют ее «зарей», которая предшествовала «солнцу» – то есть св. кн. Владимиру. Значимость ее примера для общества была чрезвычайно велика. Недаром позднее советники говорили князю Владимиру, что если уж мудрейшая Ольга приняла крещение, то это дело заслуживает доверия. Русская Церковь признает значимость княгини Ольги в деле утверждения христианства на Руси, именуя Ольгу, как и ее внука Владимира, равноапостольной.

34.6. Крещение Руси князем Владимиром

Принятие христианства на Руси связано с именем князя Владимира. Объединив под своей единодержавной властью русские племена, Владимир и его окружение искали основу и способ для поддержания государственного единства. Можно, конечно же, попытаться объединить всех насилием, но такая держава будет существовать только самое короткое время. Владимир это прекрасно понимал, и поэтому он стремился достичь единства иным способом. Ему пришло осознание необходимости религиозного единства, осознание того, что ни на чем ином, кроме как на религии, это единство создать невозможно.

В те времена различные племена, населявшие Русь, поклонялись своим местным богам. Варяги почитали одних, славяне других, у финнов были третьи. Хотя, зачастую они и заимствовали культы другу друга, но никакого единообразия в языческих верованиях на Руси не было. Согласно летописным свидетельствам князь Владимир первоначально полагал, что посредством реформирования многобожия возможно добиться духовного единства племен и этносов на Руси. Он повелел собрать воедино всех языческих богов и создал общий языческий пантеон – своего рода «русский Олимп». Как говорит летописец, в Киеве он поставил на капище идолов Хорса, Дажь-бога, Стрибога, Симаргла и Мокоши. Возглавил же все это, отныне «единое», семейство Перун, бог грома и огня, признанный верховным. Реформа язычества была осуществлена около 983 года. Но очень скоро оказалось, что эта реформа абсолютно несостоятельна. У этих богов не было никакого авторитета, чтобы заставить людей признавать наряду с привычными для их племени божествами и какие-то новые.

Когда Владимир увидел, что из его реформированного язычества ничего не получается, это стало для него не только политической, но и личной духовно-нравственной проблемой. Безусловно, что сомнение в язычестве у Владимира возникло не только из-за того, что религиозного единства не удалось достичь. Язычество не могло удовлетворить князя и в силу безнравственности человеческих жертвоприношений языческим божествам. Но не только и не столько политический расчет руководил князем при выборе религиозной веры. Личный духовный поиск, безусловно, занимал важное место в деле отказа киевского князя от язычества. За внешней канвой летописных рассказов о выборе Владимиром религиозной веры, о том, как он не с первого раза принял крещение, стоит гигантская духовная работа и борьба за душу самого князя, за судьбу его державы.

Как отмечает А.В. Карташев: «Оценка Владимиром различных вер и культов носит опять былинно-сказочный, и даже юмористический характер. Но в этом фольклоре преломляется тот сложный факт, что таинственный и центральный пункт обращения самого Владимира ко Христу не мог не повлечь для него, как мудрого правителя, большого и сложного вопроса: как, после всего периода его языческого безумия, ему наиболее целесообразно перевести в эту, еще вчера гонимую им веру, весь свой народ? Тут получают смысл и сложные разведки, и переговоры, и посольства. Владимир как бы говорит своей дружине: "Я убежден, идите, посмотрите собственными глазами, расследуйте и убедитесь и вы"»[94].

Процесс обращения Владимира был очень сложен. Превращение дикого варвара, который приносил человеческие жертвы, в духовно просветленного человека конечно, требовало особых обстоятельств, особого Промысла Божия. События, которые привели в итоге к крещению Владимира, а затем и Руси, развивались постепенно. Почему же Владимир медлил с крещением? Очевидно, у князя был свой умысел. Поначалу верх взяли политические соображения. Князь Владимир внутренне уже вполне был готов принять Православие, но с точки зрения византийской теократической идеи это означало бы, что Владимир признает себя подданным императоров, хотя бы номинально, и вводит Русь в политическую орбиту Империи Ромеев. Владимир этого явно не желал. Брак с Анной уравнивал его с императорами, делал равным Порфирогенитам. Но прежде женитьбы надо было креститься. Круг замыкался.