Жизнеописания трубадуров

– У графини де Диа спросили, какие наилучшие правила ведения поединка, [возможно более] ясные и краткие, могла бы она предложить рыцарям. Та осведомилась: "О какого рода поединке вы говорите?" Спрашивающий ответил новым вопросом: "Сколько же родов их?" Она ответствовала: "Два". Тогда тот снова вопросил: "А какие?" Графиня произнесла: "Поединок с применением оружия и поединок словесный; что до поединка с применением оружия, то тут следует различать поединок насмерть и такой, в котором стороны стремятся лишь выказать свою доблесть; словесный же поединок ведется либо для развлечения, либо ради разгрома противника. В поединке насмерть руководствуйся одним-единственным правилом: жизнь должна быть дороже законов рыцарства. В поединке с применением оружия, дабы выказать доблесть, руководствуйся вторым правилом: люби всею душою и выказывай доблесть более из любви к любимой, чем ради того, чтобы первенствовать. В словесном поединке развлечения ради руководствуйся третьим правилом: старайся быть скорее побежденным, чем победителем в споре. В словесном поединке ради разгрома противника различай два случая: первый, когда ты распалишься гневом и противник твой также, но истина на твоей стороне – в этом случае отстаивай свое мнение ясно и в немногих словах, пока не убедишь в своей правоте окружающих, после чего вступи в разговор с другими о чем-либо другом. Однако, если при тех же условиях истина против тебя, а тебе почему-либо неловко в этом признаться, после кое-какого сопротивления уступи распалившемуся противнику. Второй случай: если ты распалился, а противник спокоен, сдержи себя и подожди, пока не овладеешь собой. Третий случай: если ты спокоен, а противник твой распалился – необходимо принять во внимание, друг ли он тебе или нет. Если друг, следует подождать, пока он успокоится; если нет, то, высказав ему тихим голосом доводы в защиту твоего мнения, уступи, поскольку он распален. Буде он все же станет упорствовать, то, если твой противник не выше тебя положением, заговори с окружающими о чем-либо другом, чтобы казалось, что ты презираешь его слова. В отношении тех, чье положение выше твоего (а таковыми должно почитать всех сеньор), – продолжала графиня, – я преподам тебе еще одно правило: уступай распалившемуся, сопротивляйся не распалившемуся и всегда стремись не побеждать, а быть побежденным. Именно этим путем юноши добиваются благосклонности жестокосердых дам и умеряют ярость суровых мужей". Вот вкратце то, что графиня де Диа высказала пространнее и подробнее в своих сочинениях.

– Полагаю, однако, что Амор тут говорит обо мне, хотя я и недостоин этого... Полагая, что пробуду в Провансе и в королевстве французском два месяца, я подготовился к этому, но возникли новые обстоятельства, которые принудили меня провести там четыре года и три месяца.

– Раймон Джордан[247] рассказывает об одной графине, в свите которой, когда она проезжала однажды через Бургундию, был один слабоумный. Случилось так, что, достигнув какой-то поляны и расстелив скатерть на травке близ родника, она расположилась со своими спутниками, чтобы закусить, меж тем как слабоумный, удалившись от остальных, забрел в один дом на расстоянии лиги от того места и попытался там изнасиловать девицу. На ее крики прибежали во множестве деревенские жители и, преследуя убегавшего, достигли места, где находилась графиня. Видя, что слабоумный бежит, сеньоры вскочили на ноги и в оправдание ему стали ссылаться на его слабоумие, но из-за шума и суматохи крестьяне их не поняли и настаивали на выдаче слабоумного. Так как люди графини на это не соглашались, разгорелась схватка. Поскольку вступившихся за слабоумного было меньше, чем нападавших, последние в конце концов одолели, и люди графини были убиты все до одного. Остались в живых лишь две служанки со своею госпожой. Брат упомянутой девицы, с согласия односельчан, пожелал в отместку обесчестить графиню, что и исполнил бы, не подоспей один из тамошних дворян, который поспешив на шум, этому помешал. Упомянутый дворянин, несмотря на сопротивление многих в толпе, вместе со своими людьми благополучно проводил графиню в безопасное место и, дав ей несколько провожатых, отправил домой. Крестьяне, по причине того, что виновных в происшедшем было великое множество, не понесли наказания, что в высшей степени возмутительно.

– Пусть в определенном случае молчание твое заменит собою мщение, ибо:

Молчанье не вредит, а болтовня из многих
Творит бесчестных и убогих.
Но на молчание возводится хула,
А болтовня повсюду в честь вошла, –

как говорит провансалец Гираут де Борнель[248].