Жизни и реальности Сальваторе

Я в упор посмотрел на главу рода Иттелутак, моего двоюродного деда. Он стоял, скрестив руки, и поджав тонкие губы. Поймав мой взгляд, он покачал головой. «Вот гордый», зло подумалось мне. Я раздражённо поднял брови, но бессловесные пререкания закончились сами собой: глава Иккетно сам подошёл к нему. Если бы не обстоятельства, было бы забавно наблюдать их рядом – нашего седого, но моложавого деда и лысого, на голову его ниже Ошо, одетого в какой-то кусок ткани вместо комбинезона. Они быстро составили поисковые тройки и отправили людей, оставив в зале капитана, себя, совсем уж стариков и совсем уж детей, а также меня. Меня это задело; я спросил, почему главы родов не отправили меня на разведку.

– А ты наша опора, да, юноша с сердцем горящим? – подмигнул мне Ошо. Почему-то, несмотря на все мои достижения, он до сих воспринимал меня, как подростка. И ещё – что меня раздражало – когда он начал стареть, он стал выражаться так, будто он ещё на Земле успел пожить, будто такой вот древний дед. Может быть, с кем-то из мелких, кто его молодым не видел, эта актёрская игра и проходит. Но я всё чую. И Землёй там не пахнет.

– Есть версия, что убить хотели тебя, – дед указал подбородком в сторону Ошо, как бы говоря: «Вот источник информации». – Так что сиди и не отсвечивай.

– Дед. Мы говорили об этом.

– Сидите и не отсвечивайте, господин пилот, – дед поднял глаза к потолку. – Вы слишком важны для нас, ясно?

Когда я отошёл к экрану, я услышал, как Ошо говорит деду: «Зачем ты сказал мальчику?». Если вы думаете, что на Земле тяжело с преемственностью – добро пожаловать на закрытый космический корабль, где каждый помнит тебя с самого рождения и всё такое. Потому им тяжело воспринимать молодых серьёзно. Слишком хорошо они помнят наши детские проказы. Плохо ли это?

Мой, прямой, дед тоже на что-то такое жаловался. Он давно умер.

Старики обсудили меня, а на фразе «А у Предатора сегодня день рождения, и именно сегодня!..» включилась рация.

Леди Пежо сидела в шестом отсеке с водорослями. Перегородка была прозрачная, и можно было видеть, как она прячется в кадке, а наружу торчат нос и два лихорадочно блестящих глаза, в которые с налипших на волосы водорослей лилась вода. Даже через закрытую дверь пахло хуже, чем в больничном отсеке: ужасом, кровью, ацетоном и ненавистью.

В отсек зашли двое из Иккетно, но Пежо их не узнала и завопила. Её стали вытаскивать из чана, а она продолжила вопить:

– Вы!! Совсем… что! Нет! Вам не понять! Вам!

Женщину насильно увели, и вскоре Предатор сделал неутешительное заявление: сошла с ума.

Старики мгновенно сделали вывод, что в убийстве виновна Леди Пежо. Ну а кто ещё? Только сумасшедший мог бы добиваться, чтобы колонизаторская миссия, к завершению которой мы стремимся столько лет, провалилась. Более того, придирчивая Эн обнаружила, что в ферме водорослей все растения, кроме кадки, где сидела сама Леди, отравлены. Так что Пежо была единодушно признана виновной и была заперта в одной из пустующих кают – до выяснения, что делать с ней дальше.

Без второго пилота с нашей стороны жизнь обещала стать тяжелее. Но ненадолго – сын моей троюродной сестры уже входил в возраст выбора профессии, и его начали обрабатывать на предмет становления пилотом. А уж обрабатывать они умеют. Редко позволяют выбрать даже между двумя профессиями, как мне когда-то.

3. Земля

Только поднялись с земли девы, разбуженные тревожными вестями, как приблизился обладатель светящихся глаз. И увидел Рыцарь, что это Серый Волк, старый его друг.

– Здравствуй, а что это ты тут?.. – удивился зверь, Рыцаря увидав. – Я думал, враги-ироды здесь обосновались, а то… а-а-а, – увидел волк Валькирию и расплылся в клыкастой волчьей улыбке. – По-о-онял!

– По ушам получишь, – сказал Рыцарь. – Поздоровайся, как подобает.

Волк прошествовал к девушкам и, сияя во всю свою клыкастую улыбку, протянул лапу Принцессе:

– Волк!

Рыцарь шикнул на него, и Волк спрятал зубы. Правда, ненадолго – вновь хитрая улыбочка продемонстрировала его звериный оскал. Но Принцесса всё равно протянула руку и пожала лапу:

– Принцесса.

Волк протянул лапу Валькирии, и девушка, тоже крепко пожав её, сказала:

– Валькирия. Очень приятно.

Волк снова ухмыльнулся и начал светский разговор: какая река красивая, какая ночь лунная да какая трава зелёная. Но вдруг у Принцессы в животе забурчало, как паровоз или дракон спросонья (сразу видно – родственники!), и Волк воскликнул:

– А что же это вы тут, голодные? Что ж это за Рыцарь такой, что дам без еды держит? Костёр разводите, будем готовить на природе.

Обрадовалась Принцесса, в ладоши захлопала:

– Никогда ещё на природе не ела! Папочка всегда против…

В общем, Валькирии поручили при помощи стрелы без наконечника огонь развести, а Волк с Принцессой пошли охотиться. Валькирия и так потрёт, и сяк, и траву подложит, и уберёт, и словом крепким поможет – не желает пламя разгораться.

Смотрел Рыцарь, смотрел, как Валькирия мучается, пытаясь огонь развести, и сказал:

– Позволь, я попробую.