Жизни и реальности Сальваторе

Однако судьба распорядилась иначе. В ту страну приплыли завоеватели. Они убили всех людей в городе и в окрестности, и пошли дальше, уничтожая, сжигая, порабощая. Жрец пошёл в сопротивление захватчикам, но люди этих земель были слабы и растеряны, а захватчики – сильны и быстры. Они убивали, убивали и убивали, и это было хуже, ведь жрецы приносили жертвы богам, а пришельцы приносили жертвы только себе.

Тогда жрец стал колдуном. Он возненавидел тех, кто убил его родственников и друзей, и придумал для них страшную месть: пусть мертвые встанут и разорвут захватчиков на куски! Пусть те, кто убивал, посмотрят в глаза своим жертвам и падут от их рук – раз, два, три, много тысяч раз, и пусть наблюдают, как мёртвые убивают их родных!

Месть!

Он стал искать способ, как обрести силу, оживляющую мёртвых. Он вызывал богов и приносил им в жертву иноземцев; он обменивался с ними вещами и дарами, он торговался, покупал, шантажировал, съедал части их тел – и в конце концов обрёл эту силу. Он опробовал её – и вырезал целый город. И в тот день, когда колдун хотел привести свой замысел в исполнение по все стране, к нему явился тот, первый, бог.

«Что тебе нужно?» – зло спросил колдун. «Чтобы ты вспомнил, чему ты служишь», – сказал ему бог. «Я больше не служу никому! Я сам по себе! И я требую мести!» – закричал колдун. «Ты служишь не кому, но чему», – возразил бог, и колдун понял.

Он применил свою силу – но не для того, чтобы убить. Для того, чтобы поговорить с ними; посмеяться и поплакать. Чтобы дать им возможность навестить свои старые дома и посмотреть, как изменился мир.»

– Ты его убил? – спросила Принцесса.

– Зачем?

– Ну, он же плохой.

– Уже не нам судить, – Рыцарь зажмурился. Ему вспомнился зной той страны, нелепые диковатые постройки, яркие зелёные птицы с длинными хвостами, и тёмные недвижные глаза-озёра, схоронившие в своей глубине множество прошедших веков. – Ну и в конце концов… всем нам есть, чему у него поучиться. Например, умению прощать, и умению признавать свою неправоту.

– Всё равно не понимаю, – сказала Принцесса, и Валькирия снова погладила её по голове.

3. Воздух

– Мастер! Подождите…

Он остановился, сунул руки в карманы. Лаборантка, тоненькая и маленькая, догнала его – когда она бежала, полы распахнутого халата развевались, точно крылышки, и виднелись джинсы и мешковатая кофта, – и протянула какие-то бумажки.

– Что это?

– Кандидаты в операторы, – сказала она, пытаясь отдышаться. – Здесь списки и результаты тестов. Ждут только вашего одобрения.

– Какие у меня сроки?

– На кафедре сказали, до конца недели.

– Спасибо.

Лаборантка кивнула и полетела обратно.

Мастер зашагал прочь, на ходу разглядывая листы.

Зайдя в кабинет, он увидел Матео, вальяжно закинувшего ноги на стол. Зубами друг зажал бутерброд, а в руках держал распечатки со схемами. Заметив Мастера, помощник убрал ноги со стола и что-то приветственно прогудел сквозь слои хлеба и мяса.

– Чья смена сейчас? – спросил Мастер.

– Да этих… Ковальских и Нот.

– Ладно.

Мастер сел за стол и углубился в изучение бумаг. Тут же начал вычёркивать имена – одно, другое, третье. Над четвёртым неумолимая ручка зависла; Мастер побарабанил по столу пальцами и всё-таки решительно вычеркнул и четвертое.

– Опять никто из тиос не подходит?

– Да к дьяволу их всех. – Мастер опять забарабанил костяшками пальцев по столу. – И ведь это те, у кого есть способности. Неспособных пройти в сны отсеяли ещё до меня. А тут что? Неустойчивые, пограничные…

– Вдруг это как-то связано? – предположил Матео. – Пограничность и способность.

– Да не связано никак, мифы это всё. Трое же нашлись нормальных ребят? А эти – психами станут, только черту перейдут.

– Не станут. Иначе зачем твоя машина нужна? Чтоб поддерживать форму самосознания, и чтоб ещё человеку не навредить, пока в его снах бродишь, так-то же?

– Так-то так. Да только псих и без того может натворить дел.

– Как тот? – вскинулся Матео.

– Я не уверен, что это псих, а не человек, имеющий определённые цели, – Мастер обхватил голову руками, – только какие? Дьявол. Тихо.

В коридоре послышались шаги. Резко распахнулась дверь.

– Нот? – удивился Мастер, но вошедший перебил его:

– Он опять! Третье сознание!

Мастер зачем-то схватил листы и быстро зашагал вслед за Нотом. Позади топал Матео.

Серое утро туманом приникло к окнам, пыталось пролезть в форточку, узнать, что происходит. Мастер задёрнул жалюзи и обернулся к сидевшим за компьютерами.

– Вот! – показывал Нот. Матео настороженно вглядывался в строки на экране. – Вот, он опять влияет на воздух пациента! Для чего?

Воздухом они иногда называли пространство, возникавшее от соприкосновения сознаний пациента и оператора. Нот испуганно посмотрел на Мастера. «Самому бы знать», – подумал тот. Ухватывать суть происходящего во снах, глядя лишь на строчки и какую-то крохотную картинку на мониторе, ему не очень хорошо удавалось. Нот и Матео были в этом плане несомненно лучше.

– Я иду.