Жизни Кристофера Чанта (ЛП)

Она небрежно сняла один из своих темных блестящих волос со щетки с серебристой спинкой, которой только что пользовалась. Затем, гораздо аккуратнее принялась выбирать волосы с серебряно-хрустального блюда для волос[1]. Большинство волос были темными мамиными. Но Кристофер, наблюдая, как мамины жемчужные ногти подцепляют и вытягивают волосы, пока он всхлипывал, сглатывал и снова всхлипывал, заметил, что один волос отливал рыжиной. Именно его мама и вытянула. Она положила его поперек собственного волоса со щетки. Затем, взяв нечто, похожее на шляпную булавку со сверкающей головкой, она положила ее поперек обоих волос и нетерпеливо постучала по ней острым ногтем.

– Тенни, – произнесла она. – Тенни Везерби Аржан. Ты нужен Миранде.

Одно из зеркал на туалетном столике превратилось в окно, из которого раздраженно посмотрел завязывавший галстук дядя Тенни.

– В чем дело? – спросил он. – Я сегодня занят.

– А когда ты не занят? – спросила мама. – Слушай, здесь эта гувернантка – с кислой миной, как обычно. Она привела Кристофера. Что-то насчет признания. Не мог бы ты прийти разобраться? Это выше моего разумения.

– В самом деле? – спросил дядя Тенни.

Он наклонился в сторону, чтобы посмотреть через зеркало – или окно, или что там – и, увидев Кристофера, подмигнул и расплылся в самой солнечной улыбке.

– Ну и ну. Похоже, дело плохо. Приду немедленно.

Он исчез из окна, уйдя куда-то в сторону. Мама успела только повернуться к Последней Гувернантке и сказать:

– Вот. Я сделала всё, что могла!

Когда дверь ее туалетной комнаты открылась, и внутрь шагнул дядя Тенни.

Кристофер так заинтересовался этим, что практически забыл о слезах. Он попытался вспомнить, что находится за стеной маминой туалетной комнаты. Лестница, насколько он знал. Конечно, у дяди Тенни могла быть в стене тайная комната примерно в фут шириной, но гораздо больше Кристофер был склонен думать, что видел настоящую магию. Когда он пришел к этому выводу, дядя Тенни незаметно сунул ему большой белый носовой платок и жизнерадостно прошел в центр комнаты, давая Кристоферу время вытереть лицо.

– Ну, так что случилось? – спросил он.

– Понятия не имею, - ответила мама. – Не сомневаюсь, она объяснит.

Дядя Тенни приподнял рыжую бровь, посмотрев на Последнюю Гувернантку.

– Я увидела, как Кристофер играет с одним изделием, – нудно произнесла она, – каких я никогда прежде не встречала, сделанным из совершенно неизвестного мне метала. Потом выяснилось, что у него есть еще три изделия – все разные. Но он не смог объяснить, как он их получил.

Дядя Тенни посмотрел на Кристофера, который спрятал носовой платок за спину и нервно посмотрел в ответ.

– Достаточно, чтобы кого угодно поставить в затруднительное положение, старина, – сказал дядя Тенни. – Может, ты отведешь меня посмотреть на эти вещи и объяснишь, откуда они появились?

Кристофер испустил глубокий счастливый вздох. Он знал, что дядя Тенни обязательно его спасет.

– Да, пожалуйста, – сказал он.

Они поднялись обратно – Последняя Гувернантка шествовала впереди, а Кристофер благодарно вцепился в широкую теплую ладонь дяди Тенни. Когда они добрались до места, Гувернантка молча снова села за шитье, словно считала, что выполнила свою часть работы. Дядя Тенни взял колокольчики и позвенел ими.

– Клянусь Юпитером! – воскликнул он. – Они звучат так, как не звучит ничто во вселенной! – он поднес их к окну и тщательно изучил каждый колокольчик. – В яблочко! Умница, Белл! Они не похожи ни на что во вселенной. Какой-то странный сплав. Думаю, для каждого колокольчика – свой. Ручная работа, судя по виду, – он добродушно указал на низкую табуретку возле камина. – Сядь там, старина, и сделай мне одолжение: объясни, что ты сделал, чтобы получить эти колокольчики?

Преисполненный горячей готовности рассказывать, Кристофер сел.

– Мне пришлось держать их во рту, когда я карабкался через Место Между, – объяснил он.

– Нет-нет, – сказал дядя Тенни. – Это похоже на конец истории. Начни с того, что ты делал до того, как получил колокольчики.

– Я спустился в лощину к городу с заклинателями змей.

– Нет, еще раньше, старина. Когда ты уходил отсюда. Какое время суток было, например? После завтрака? Перед обедом?

– Нет, ночью, – объяснил Кристофер. – Это был один из снов.

Таким образом, бдительно возвращая Кристофера, когда он что-нибудь упускал, дядя Тенни добился подробного рассказа про сны, и Место Между, и Везделки, в которые Кристофер спускался по лощинам. Поскольку дядя Тенни нисколько не рассердился, а, напротив, приходил во всё большее восхищение, Кристофер рассказал ему обо всем, что смог вспомнить.

– Что я тебе говорил! – сказал дядя, видимо, Гувернантке. – Моим предчувствиям всегда можно верить. Что-то должно было выйти из такой наследственности! Клянусь Юпитером, Кристофер, старина, ты, должно быть, единственный в мире человек, способный приносить материальные предметы из спиритических странствий! Сомневаюсь, что даже старик де Витт на такое способен!