Жнивьё небосвода

Туман густился над водой,
кипело зарево пожара
и черноземною ордой
земля, распаханная жаром,
тревожила седую ночь
и тени убегали прочь.
И в звезди серебристой тьмы
полны лишь счастьем только мы. –
И через время мирозданий
в нас нет уже былых страданий.
Природа, мы – круговорот,
где из ячеек звёздных сот
глядят ли новые миры
на нас из собственной дыры?

45

Алая позёмка в лунном серебре

Аннотация:

"Leute! Wenn ihr die Namen kanonisiert… "-

– W.Majakowski (1893-1930)

Алая позёмка в лунном серебре,
в окнах льдисто – тонких
холод на дворе,
и в щенячьем визге
ветер тут и там
на фонарных брызгах
крутит свой бедлам…
Наши души в струнах
вековечной жизни
крутит в мыслях умных
Бег к текущей тризне.
Но memento mori
в нашем разговоре…, –
там граница бытия,
там, где логика своя, –
в этом мире ночью, днём, –
Господи, спасибо, что живём!

46

Шлея шершавых вихрей тёмных

Аннотация:

"Es wird! Auf die Sonne! Gerade! "-

– W.Majakowski (1893-1930)

Шлея шершавых вихрей тёмных
и холод звуков неуёмных
стояли дико на дворе
в январской сумрачной поре, –
но Солнце осияло ВДРУГ! , –
и нет ни холода, ни мук,
а синий снег и яркость дня,
и снежный городок огня
в громаде хрупкости фигур
из сказок дураков и дур
детей округи веселят, –
повсюду рёв, и крик, и гвалт.
Деревьев тени колосятся,
и стёкла рыжие домов
на солнце в бликах суетятся,
нам предрекая свежесть снов,
где хмуро грудится тоска,
в объятьях тиская века.

47

Хрустел мороз, дышал устало

Аннотация:

"der Gefallnen, beruemterer sicher! "-

– W.Majakowski (1893-1930)

Хрустел мороз, дышал устало
на синей паперти дорог,
и жесть трескучая как жало
впивалась в кисти рук и ног.
На небосклоне хмурость утра
лицетворялась желтизной,
зима, зима старухой – дурой
шагала по Земле с клюкой,
в дворах позёмкой суетилась
и охрой окон зазвездилась.
На сердце в холоде покоя
жила оазисом жара,
и в мёртвой ткани сухостоя
Душа для жизни зацвела.

48

В дряблой проседи столетий

Аннотация:

"Wisst ihr denn, ihr Geistverlassnen, Vielen… "-

– W.Majakowski (1893-1930)

В дряблой проседи столетий
мысли, умыслы во лжи
чёрным мраком людей метят, –
правдой слух не дорожит, –
он грохочет по тусовкам,
извлекая бредни ловко,
и в страданиях людских
изливается из "Окон"
как отрава мерзким соком,
а в намереньях благих
(как Нагиев ещё жив!)
в нас грохочет Сатана, –
вся Россия им полна.
49

Мы приходим в ресничные яркие годы