Жребий изгоев

Словно межевое чародейство, древнее, полузабытое и ненужное уже, всё время было с ним рядом, приглядывая за чужаком.

Несмеян даже коня остановил, оборотился и долго глядел назад, словно стараясь увидеть тот межевой столб. Да какое там – небось уже сотни две вёрст с лишком оттуда отмахал, если не три. Разве увидишь…

Зато увидел иное.

Непроходная дебрь давно уж осталась позади и теперь вокруг Несмеяна расстилалась широкая степь, изрезанная балками и частыми колками – берёзовыми и дубовыми. И вот на самом окоёме, там, где кривая, словно след пьяницы, дорога ныряла в густую полосу перелеска, маленьким облачком клубилась пыль. И это облачко медленно ползло за ним следом.

Погоня?

Или случайные мимоезжие всадники?

Несмеян не собирался этого выяснять. Толкнул коня пятками и прибавил ходу.

Спокойствия это не прибавило, и, когда конь вынес Несмеяна на очередной взлобок, гридень снова натянул поводья и оборотился. И невольно ахнул – облачко уже было вдвое ближе, всего верстах в пяти, и внутри него уже можно было разглядеть отдельных всадников – пятеро или семеро. Коней они погоняли, не жалея. Стало быть, увидели, и догоняют.

Навёл-таки межевой дух, – подумал Несмеян, злобно сжимая плеть. Ни во что пришло его жертвование. Вои северские хоть и наверняка крещёны, а что-то почуяли.

И чего делать?

Драться?

Ждать?

Бежать?

Драться бессмысленно – пятеро или семеро его одолеют вмиг, тем более, что у него из доспехов с собой только шелом да кольчуга, а из оружия – меч да лук. А там… там и чешуя железная блестит, и щиты видны. Да и луки с арканами наверняка сыщутся, опричь мечей да копий.

Ждать – значит, сдаться. Мало того, что позор, так ещё и тайная княжья грамота к ним в руки попадёт. И к кому это – к ним? Скорее всего, стража межевая черниговская, вои Святослава Ярославича. А тот князь Ростиславу тьмутороканскому первый ворог… нет, не должна грамота Всеславля к нему в руки попасть.

Бежать смешно. На таком просторе, да в своих-то краях, где этим семерым каждая тропинка ведома, где каждый следок на снегу виден, они его загоняют как зайца, тут в догонялки не поиграешь. Вот у себя, в дебри кривской… там Несмеян у них крови-то попил бы.

И чего же ты станешь делать, витязь Несмеян?

Бежать, – хмыкнул Несмеян, отвечая сам себе, и понукнул коня.

Бегство помогло плохо.

Уже вечером, разжигая костёр (прятаться было без толку, всё одно его заметили), Несмеян увидел другой костёр всего в версте от себя.

Ходко идут, – отметил он про себя и сам подивился своему спокойствию. – Глядишь, к полудню завтра и нагонят.

Спал беспокойно, вполглаза – не подобрались бы. Но те видно, тоже притомились и решили, что беглец никуда не денется.

Утром седлал ещё впотемнях, то и дело поглядывая на мечущийся огонёк костра северян. Своего костра гасить не стал – авось да подумают, что он ещё спит. Прыгнул в седло и сорвался с места вскачь.

Но с рассветом стало видно, что и хитрость помогла плохо – северяне нагоняли, скакали уже назрячь. Погоняли коней и весело что-то выкрикивали – слышались уже и их голоса. То ли кони у них были лучше, то ли ещё что. Нагоняли.

Несмеян опять в отчаянии оборотился, словно ища какой-то выход, потом снова понукнул коня и, круто свернув с торной дороги, свалился вместе с конём в широкую, поросшую лесом лощину, чая хоть тут запутать следы. Хоть как-то сбить северян с толку.

Проскочил перелесок и рванул поводья так, что конь с ржанием встал на дыбы.

Прямо навстречь ему, в каком-то перестреле двигалась конная рать. Не меньше сотни. Краснели щиты, блестели кольчуги.

Северяне?

Бежать?

Куда?!

К нему уже скакали, готовя оружие, вои, охватывали его с трёх сторон.

– Кто таков?! – лязгнул знакомый голос, и Несмеян остановил руку, уже метнувшуюся к рукояти меча, в изумлении замер на месте.

– Корнило?!

Сблизились, и тьмутороканский вой в восторге сбил шелом на затылок.

– Несмеяне?! Ты ли? Откуда тут?

И тут же Несмеян вспомнил случившееся с посольством Владея и сжал зубы. Радоваться было рано. Не попасть бы из огня, да в полымя.

– Про то не сейчас, – бросил он холодно. Но Корнило словно ничего и не заметил, подъехал ещё ближе.

– Да ты никак удираешь от кого? – цепко спросил он, окинув Несмеяна быстрым взглядом.

– Да пёс его знает, – Несмеян махнул рукой, гадая про себя, что тут делают Ростиславли вои, в северской-то земле. – Гонятся какие-то…

– Ясно, – Корнило вмиг подобрался, вприщур глянул по окрестным кустам. – Много их?

– Пятеро. Может, семеро. Десяти-то точно не больше.

Несколько отрывистых приказаний – и два десятка воев с луками, спешась, рассыпались и нырнули в чапыжник, на ходу вытягивая луки из налучий – в обе стороны. Ещё два десятка конных сбились в кучу, держа наперевес копья, оттянулись назад, готовясь, если что, прянуть внапуск.

Корнило и Несмеян отъехали вместе с ними.

Ждали.

Северские вои вылетели из распадка и тут же задержали коней, сбились в кучу. Озирались, пытаясь понять, что делать дальше. Потом один из них (видно, старшой) отделился, подъехал ближе.