Читаем Зигмунд Фрейд полностью

– Гильберт, ты сам должен знать ответ на свой же вопрос! Кеннеди пошел на это, потому что незадолго до смерти его попросила об этом Мерилин! – сострил Дастин, опередив Джейсона.

– Тупая шутка! – огрызнулся Гильберт.

– О’кей! Признаю! – пристыженно замолчал Дастин.

– Вьетнам – это совсем другая история, – сказал Джейсон, вальяжно развалившись на земле.

– Чем же это?! – Гильберта было не остановить. – Непонятно куда, непонятно зачем мы посылаем своих солдат! А как же твоя теория о том, что все ради женщин?!

– Вьетнам – это совсем другая история, – сохраняя самообладание, повторился Джейсон. – Я бы мог долго тут рассуждать о правильности такого шага со стороны нашего государства, но мне сейчас лень, – уклонился он от ответа.

– Ну конечно! – лег на землю Гильберт, потеряв интерес к дальнейшему спору.

– Я, кстати, знаю нескольких парней, которые отправились во Вьетнам добровольцами, присоединившись к подразделению специального назначения «Зеленые береты». Они раньше учились в нашем Университете, – гордо поделился Дастин.

– Зеленые береты – это настоящие патриоты Америки! – отрапортовал Джейсон и сменил тему. – Ладно! Знаете что? Давайте сыграем в игру! – предложил он приятелям.

– В игру? В какую? – включился Дастин.

Джейсон пристально посмотрел на Лору и произнес:

– Игра называется…, скажем так…: «На что я готов ради Лоры»… Лора, ты не против, если мы сыграем в такую игру? – громко окликнул он ее.

– В какую игру? – лениво обернувшись, умиротворенно переспросила она.

– Игра: «На что я готов ради Лоры»! – отважно повторил Джейсон.

– Да пожалуйста! – рассмеялась она и прижалась обратно к Зигу.

– Итак, ребята! Кто и на что готов ради Лоры? – Джейсон торжественно призвал к началу игры.

– О! – вскочил на ноги Гильберт. – Ради Лоры я могу ходить на руках!

Акробатически вскинув руки вверх, он оттолкнулся в прыжке от земли и ловко встал на руки.

– Смотри, Лора! Ты видишь? – мастерски удерживая равновесие, зашагал он на руках по земле, глядя на Лору снизу вверх.

– Браво! – похлопала она.

– Эй! Я тоже так могу! – бросил вызов Гильберту Дастин и с не меньшей ловкостью встал на руки.

Пыхтя как паровозы, приятели топтались друг перед другом, соревнуясь за внимание Лоры, пока один нарочно не задел ногой другого, свалившись при этом и сам.

– Эй! Ты меня толкнул!

– Сам меня задел!

Дружески пободавшись, акробаты захохотали.

– Алан, а что ты можешь сделать ради Лоры? – с напускной строгостью спросил Джейсон.

Алан украдкой взглянул на Лору и, быстро опустив взгляд, покраснел.

– Ха-ха! Ради Лоры наш Алан может перестать читать!

– Ты прям, как вареный рак! – загалдели Дастин и Гильберт.

– А сам-то ты на что готов ради Лоры? – спросил Дастин Джейсона.

– Я? – гордо выпятил грудь тот. – Да на что угодно!

– И на убийство президента? – прищурился Гильберт.

– Если Лора попросит, то да! – без раздумья зло подтвердил Джейсон.

– Ого! – шокированные откровением, приятели притихли.

– Я тебя об этом не попрошу! – безразлично ответила Лора.

– Я знаю… – горько улыбнулся Джейсон.

– Нет, если серьезно… Без всяких там убийств, то на что ты готов ради Лоры? – продолжил выпытывать Дастин.

– Ну что ж… – Джейсон сделал вид, что прикидывает варианты в уме. – Готов потерять друга! – уверенно заявил он, окинув Зита взглядом соперника.

– Дааа! Это большая жертва! – пораженно покачал головой Дастин.

– Ну а ты…, Зиги… На что ты готов ради Лоры? – слащаво, словно змей-искуситель, спросил Джейсон у друга. – Отбросим там всякие преступления и злодеяния… Их от тебя никто не требует… – уточнил он. – Без всего этого… Просто скажи нам… На что?

Зит с нежностью посмотрел во влюбленные глаза Лоры.

– Ради нее я готов на все! – со спокойной уверенностью тихо сказал он, не отрывая взгляда от своей невесты.

– Еее! – одобрительно захлопали Гильберт и Дастин.

– Похвально, похвально… – присоединился к ним Джейсон. – И даже пошел бы на войну защищать свободу и интересы страны, зная, что тем самым… защищаешь ее?

Будто охотник, выслеживающий жертву, затаил дыхание Джейсон.

– Да. Пошел бы! – серьезно ответил Зит.

– Прекрасно… – довольный ответом, коварно закивал Джейсон. – Вот и прекрасно…

50 оттенков секса

– Вот и прекрасно! – довольно промурлыкал себе под нос Дэвид, наткнувшись на свободное парковочное место на подземной парковке торгового комплекса. – Вы, кажется, вздремнули? – бодрым голосом спросил он Зигмунда.

– Нет… Немного замечтался… – разглаживая бородку, ответил тот.

– Ну хорошо! – не споря с ним, Дэвид кратко изложил свой план. – Сейчас отыщем Рейчел с детьми, где-нибудь тут отужинаем и домой. Торговый комплекс большой, толпы народа, так что держитесь все время около меня! – закончил он строгое напутствие.

– Охотно примерю на себя роль выжившего из ума старикашки, – язвительно улыбнулся Зигмунд.

– Это было смешно! Вот все что вы до этого говорили, смешно не было… А вот это было смешно! – с кислым лицом похвалил Дэвид, давящегося от неудержимого смеха старика. – Ладно, пошли уже! – не выдержав и рассмеявшись сам, по-дружески поторопил его Дэвид.

Перейти на страницу:

Все книги серии Эксклюзивные мемуары

Фаина Раневская. Женщины, конечно, умнее
Фаина Раневская. Женщины, конечно, умнее

Фаина Георгиевна Раневская — советская актриса театра и кино, сыгравшая за свою шестидесятилетнюю карьеру несколько десятков ролей на сцене и около тридцати в кино. Известна своими фразами, большинство из которых стали «крылатыми». Фаине Раневской не раз предлагали написать воспоминания и даже выплачивали аванс. Она начинала, бросала и возвращала деньги, а уж когда ей предложили написать об Ахматовой, ответила, что «есть еще и посмертная казнь, это воспоминания о ней ее "лучших" друзей». Впрочем, один раз Раневская все же довела свою книгу мемуаров до конца. Работала над ней три года, а потом… уничтожила, сказав, что написать о себе всю правду ей никто не позволит, а лгать она не хочет. Про Фаину Раневскую можно читать бесконечно — вам будет то очень грустно, то невероятно смешно, но никогда не скучно! Книга также издавалась под названием «Фаина Раневская. Любовь одинокой насмешницы»

Андрей Левонович Шляхов

Биографии и Мемуары / Кино / Прочее
Живу до тошноты
Живу до тошноты

«Живу до тошноты» – дневниковая проза Марины Цветаевой – поэта, чей взор на протяжении всей жизни был устремлен «вглубь», а не «вовне»: «У меня вообще атрофия настоящего, не только не живу, никогда в нём и не бываю». Вместив в себя множество человеческих голосов и судеб, Марина Цветаева явилась уникальным глашатаем «живой» человеческой души. Перед Вами дневниковые записи и заметки человека, который не терпел пошлости и сделок с совестью и отдавался жизни и порождаемым ею чувствам без остатка: «В моих чувствах, как в детских, нет степеней».Марина Ивановна Цветаева – великая русская поэтесса, чья чуткость и проницательность нашли свое выражение в невероятной интонационно-ритмической экспрессивности. Проза поэта написана с неподдельной искренностью, объяснение которой Иосиф Бродский находил в духовной мощи, обретенной путем претерпеваний: «Цветаева, действительно, самый искренний русский поэт, но искренность эта, прежде всего, есть искренность звука – как когда кричат от боли».

Марина Ивановна Цветаева

Биографии и Мемуары
Воспоминание русского хирурга. Одна революция и две войны
Воспоминание русского хирурга. Одна революция и две войны

Федор Григорьевич Углов – знаменитый хирург, прожил больше века, в возрасте ста лет он все еще оперировал. Его удивительная судьба может с успехом стать сценарием к приключенческому фильму. Рожденный в небольшом сибирском городке на рубеже веков одаренный мальчишка сумел выбиться в люди, стать врачом и пройти вместе со своей страной все испытания, которые выпали ей в XX веке. Революция, ужасы гражданской войны удалось пережить молодому врачу. А впереди его ждали еще более суровые испытания…Книга Федора Григорьевича – это и медицинский детектив и точное описание жизни, и быта людей советской эпохи, и бесценное свидетельство мужества самоотверженности и доброты врача. Доктор Углов пишет о своих пациентах и реальных случаях из своей практики. В каждой строчке чувствуется то, как важна для него каждая человеческая жизнь, как упорно, иногда почти без надежды на успех бьется он со смертью.

Фёдор Григорьевич Углов

Биографии и Мемуары
Слезинка ребенка
Слезинка ребенка

«…От высшей гармонии совершенно отказываюсь. Не стоит она слезинки хотя бы одного только того замученного ребенка, который бил себя кулачонком в грудь и молился в зловонной конуре неискупленными слезами своими к боженьке». Данная цитата, принадлежащая герою романа «Братья Карамазовы», возможно, краеугольная мысль творчества Ф. М. Достоевского – писателя, стремившегося в своем творчестве решить вечные вопросы бытия: «Меня зовут психологом: неправда, я лишь реалист в высшем смысле, т. е. изображаю все глубины души человеческой». В книгу «Слезинка ребенка» вошли автобиографическая проза, исторические размышления и литературная критика, написанная в 1873, 1876 гг. Публикуемые дневниковые записи до сих пор заставляют все новых и новых читателей усиленно думать, вникать в суть вещей, постигая, тем самым, духовность всего сущего.Федор Михайлович Достоевский – великий художник-мыслитель, веривший в торжество «живой» человеческой души над внешним насилием и внутренним падением. Созданные им романы «Преступление и наказание», «Идиот», «Бесы», «Братья Карамазовы» по сей день будоражат сознание читателей, поражая своей глубиной и проникновенностью.

Федор Михайлович Достоевский

Биографии и Мемуары

Похожие книги

100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное