Зима в зеркалах

– Как сказать, – задумчиво молвила Катя. – Ты не первый толкуешь как пифия, загадками, между всем прочим. Мне тут намедни две девушки плакались очень загадочно, но насчет одного. Поминали убийство по телевизору и предупреждали, что меня могут к нему привлечь. Но поскольку обе причастны к нашей общей приятельнице, к Тане из-за Урала, то я особенно не тревожилась, чем бы девушка ни тешилась, все не страшно. Да, и прочий звоночек последовал, тоже изъяснялись загадками, теперь Наташечка Ржеутская. Но косвенно, она добралась по телефону до "Факела", побеседовала с Вандой и велела передать, что уезжает, поскольку я разворошила осиное гнездо и могу теперь ждать возмездия. Однако, она мне протянула руку, но я пойму не сразу. Ванда это передала и сделала правильный вывод, что Наташа, пожалуй, поехала лечиться, а мне пора опомниться. Мол, слишком часто моя клиентура съезжает с катушек, так и до беды недалеко. А что такого? Наташа, по-моему, по другому делу, и почему бы ей не отдохнуть?

– Не обольщайся зря, нелюбопытное дитя, – мрачно сказал Валентин, опустошая конверт и раскладывая пасьянс из бумаг на прозрачном столике. – Все как раз одно к одному.

– Что, опять наши фотографические бараны? Сколько можно? – простонала Катя и сделала отметающий жест, не задевая бумаг.

– Сколько нужно, – обронил Валентин и выложил в добавление к ранее добытым карточкам ксерокопии и газетные вырезки. – Как говорил пресловутый Остап Бендер, людей, не читающих газет, надо морально убивать на месте. Вот я сейчас займусь заодно с просвещением. Всегда приятно удивить ближнего. Производи сравнительный анализ и удивляйся, дитя!

Зависло долгое молчание, компаньонка Катя подсела к столу, сперва бессистемно перебирала листки и карточки, крутила их перед глазами, словно не веря себе, потом прочно вцепилась в две разные бумажки и по очереди подносила их к лицу. Спустя пару тягучих минут она протянула материал Валентину и стала задавать вопросы.

– И как давно? Отчего в тайне? Что за иезуитские штучки? Еще точнее, кто убил-то, Порфирий Петрович, голубчик? – последний вопрос вышел почти цитатным, но не из Пушкина, а гораздо хуже того.

– Вы, Родион Романыч, вы и убили-с, – Валентин смачно выдал ответную цитату. – Вы, батюшка, убивец и есть.

– Я так и знала, – убежденно сказала компаньонка Катя.

– Позвольте осведомиться, матушка Екатерина Дмитриевна, – Валентин не удержался и окончательно впал в подсказанный тон следователя Порфирия Петровича. – О чем вы заранее знать изволили? Какой-такой колокольчик медный в преступных дверях задребезжал? Где сережечку обронили из запасов мертвеца?

– Ну тебя в болото, инквизитор-классик, – небрежно отмахнулась подследственная. – Я, представь себе, ощущала с самого начала, что добром этот гнусный розыск не кончится. Действительно, еще один труп, они множатся, как амебы! Можешь и меня слать к Кащенко, но мрачное предчувствие витало постоянно и усиливалось при виде этой светлой личности на фотокартинке. Этот сутулый ангел с картинки безумного чаепития, не тем будь помянут, почти сразу померещился исполнителем преступления, я его заранее заподозрила неизвестно в чем и ошиблась ненамного. Совсем как Паша. Ведь это Олег Истомин, "экспресс-лидер"? Но я не думала, что убьют его, я полагала совсем наоборот. И вот на тебе! Ты прав, самое главное я проворонила. Сутулый с фото – Олег Истомин, и он загадочно убит. А рядом, с безумными глазами – Игорь Брагин, он бесследно исчез. Однако, достукались.

– В том и заключается главный вопрос, – с важностью изрек Валентин. – Кто достукался? Не ты ли, часом?

– Ну а я-то при каких заслугах? – спросила Катя. – Что касается меня, то стукала не очень сильно, по наводке, притом в полнейшей темноте. Чего вы от меня хотите, кроме покаяния? Зачем ты мне труп принес, с солидным опозданием? Чтобы я в медный колокольчик позвонила, как Родион Романыч, а ты послушал звон и догадался, что именно дребезжит?

– Что-то примерно приблизительное, – согласился Валентин. – Надо подребезжать, послушать и разобраться. Понимаешь, ты догадалась, наверное, что наш покровитель с экс-Экспрессом играл в игрушки, для своих замыслов, в каковые никого из нас не посвящал. Мы копали усердно, кое-что нарыли, но в тот же самый миг организация приказывает долго жить, причем жутким и загадочным способом. Всплывают двоякого рода догадки. Первая – что какие-то конкуренты преследовали "Экспресс" и разобрались по-своему независимо от Пашиных интересов, скажем, что-нибудь финансово-криминальное. Вторая версия, она гораздо хуже, что кто-то вознамерился перебежать дорогу меценату либо убрать мелкую экспрессную сошку и тем ему подгадить. Нам с тобой хорошо бы разобраться, кстати и потому, что результаты исследования показывают дикую белиберду. Мне с ними идти к меценату неприлично, и даже тебе излагать зазорно.

– Ты меня ужасно заинтриговал, – созналась Катя.

Далее она с большим удовольствием налила себе рюмку и стала медленно смаковать молочный ликер, демонстрируя, что постыдные признания компаньона доставят ей не меньшее наслаждение.