Зима во время войны

Отлично. Встав на кровать Михиля, мальчик легко вылез в окно и через полминуты уже оказался рядом с водосточным желобом. Изнутри желоб был немного скользким. В нем скопилась какая-то мокрая зеленоватая масса и гнилые листья. Ну и пусть скользко – здесь, наверху, так красиво, что стоит немного прогуляться. Отсюда видно всю крышу соседнего дома, где живет его дружок Йост – уж теперь-то Йохему будет чем похвастаться перед ним! Малыш радостно двинулся по желобу дальше, потом повернул налево. Здесь совсем не интересно, ничегошеньки не видно, кроме высокой глухой стены ратуши. Надо пройти до следующего угла… о, а вот тут опять здорово! Взору Йохема открылась вся улица. Он увидел, как булочник глянул вверх и, заметив мальчика на крыше, тотчас бросил свою тележку с хлебом. А вон там юфрау ван де Энде выскочила из дома на улицу, размахивая руками. Почему-то внизу, перед их забором, столпились люди и все что-то кричат. «Чего им надо? Почему они собрались у двери нашего дома?» – недоумевал сорванец. Чтобы получше их рассмотреть, он перегнулся через желоб – и тут только заметил, как далеко до земли. Ой-ой-ой, если он отсюда свалится, то наверняка погибнет. Только теперь малыш понял, что люди смотрят на него.

Ему стало очень страшно. Он сел на корточки и обеими руками ухватился за желоб. Нижняя губа задрожала, из глаз хлынули слезы.

Последние минут десять мефрау ван Бёзеком стряпала в кухне и даже думать забыла о Йохеме. Ее мысли были заняты Эрикой с Михилем: мать чувствовала, что старшие дети чем-то увлечены, чем-то ей неизвестным и, несомненно, опасным. Потом она задумалась о погибшем муже, который уже не поможет ей воспитывать Йохема, а ведь малышу так нужен отец… Кстати, где Йохем? Мефрау ван Бёзеком поспешила в гостиную, затем в сад, в сарай, открыла ведущий в подвал люк…

– Йохем!

Ответа не последовало.

Она уже поставила ногу на нижнюю ступеньку лестницы, чтобы подняться на верхний этаж, но тут позвонили в дверь. Мефрау ван Бёзеком скинула передник и быстро проследовала в прихожую.

– Мефрау, вы знаете, что ваш сын сидит на крыше?

Мефрау ван Бёзеком выбежала на улицу, где собралось уже человек двадцать соседей, и посмотрела вверх. Сердце у нее ёкнуло.

– Йохем, сиди тихонечко, сейчас я к тебе поднимусь!

Но как это сделать? Она в жизни не залезала даже на забор, а когда вставала на стул, становилось дурно от страха высоты.

– А желоб-то весь прогнивший, – заметил кто-то из соседей. – Как война началась, его не чинили, да и до войны он уже никуда не годился. На него встанешь – сразу провалишься.

– Мама! – плакал Йохем.

– Может быть, попробовать подобраться со стороны конька, по черепице, – предложил другой доброхот. – Двое сядут на конек, а третий спустится по веревке к ребенку. Но как туда попасть?

– Там с другой стороны есть мансардное окошко, – поспешно воскликнула мефрау ван Бёзеком. – А у вас есть веревка?

– Дома есть, – кивнул сосед. – Сейчас принесу.

– На это уже нет времени, – вдруг сказал кто-то по-немецки. – Видите, как прогнулся карниз? Мальчик может упасть в любой момент. Мефрау, разрешите я пройду через дом?

Всё это произнес очутившийся рядом немецкий солдат.

– Конечно, – оторопев, ответила мать Йохема.

Солдат прислонил велосипед к забору и вбежал в дом. В несколько прыжков он поднялся к комнате Михиля и вылез в окно. Аккуратно поставил ногу на желоб. Желоб устрашающе заскрипел и прогнулся.

– Совсем прогнил, – прошептал солдат, – еле держится.

Опираясь руками на черепицу и осторожно ступая по желобу, он проделал тот же путь, что и несколькими минутами ранее Йохем. Когда немец добрался до той стороны дома, что смотрела на улицу, внизу собралась уже настоящая толпа. Показав солдату дорогу в комнату Михиля, мефрау ван Бёзеком поспешила присоединиться к соседям, поскольку через мансардное окно малыша видно не было. Увидев, что к нему приближается какой-то дяденька, Йохем плакать перестал. Солдат двигался медленно-медленно. Но вот по толпе пробежал крик ужаса: прохудившийся участок желоба подался под левым сапогом отважного немца и повис на волоске. Солдат успел броситься плашмя вперед и удержаться на другой части желоба. Это спасло ему жизнь.

Йохем тоже страшно испугался, когда незнакомый дяденька вдруг упал и оказался совсем близко от него. Но теперь малыш почувствовал, что чья-то сильная рука держит его за левую ногу. Чудесное чувство!

– Сейчас мы фместе попользем дальше, – ободряюще прошептал солдат на ломаном голландском языке.

Он осторожно подтолкнул малыша, и они стали потихонечку двигаться к другому углу крыши. Солдат полушел-полуполз вдоль желоба, его левое колено было хорошо видно с земли.

– Того и гляди весь желоб грохнется, – объявил сосед, уже раньше высказывавший сомнения в прочности довоенного цинка.

Мефрау ван Бёзеком стояла, прижав руки к груди, и не дышала. «Спаси его, спаси его, спаси его», – молилась она про себя.