Зимнее королевство (СИ)

Он говорил искренне, и это разлило по телу больше тепла, чем только что выпитое. То, что она здесь не ради очередного вопроса жизни и смерти, в какой-то мере окончательно смягчило напряжение между ними.

Джон забрал у Сансы чашу с недоеденным ужином и вывалил остатки их еды в таз, стоящий у входа в шатёр. Призрак настороженно дёрнул обгрызанным ухом, будто принял к сведению, но не сдвинулся с места, зевнув.

Она назвала бы жилище Джона уютным, но с некоторым удовлетворением отметила, что здесь явно не хватало женской руки. Санса помогла Джону прибраться, прошлась веником по полу, набрала в таз воду из бочки, чтобы вымыть посуду.

— Ты заночуешь здесь, я пойду к Тормунду, — говорил он на ходу, доставая из сундука чистую рубашку и покрывала. — Ночами холодно, укройся несколькими шкурами.

Санса остановилась, держа в руках котёл, снятый с очага. «Я хочу, чтобы ты остался». Она так хотела, чтобы он остался с ней на ночь, они бы смогли проговорить до рассвета, и наверняка этого оказалось бы недостаточно. Но не посмела произнести этого вслух.

Винтерфелл был их общим домом, и это надёжная крепость, в которой она стала королевой. Но только сейчас Санса полностью осознала, что с её грудины будто сняли стальные прутья, ей так легко, и она по-настоящему ощущает себя в безопасности. Потому что рядом Джон.

========== Часть 4 ==========

Ранним утром Джон передал Мандерли и Гленмору шубу из шкур, сапоги и штаны, которые могли бы подойти по размеру Сансе. Если уж она задержится, то другим кланам вовсе не обязательно знать, что на пиру присутствует сама королева Севера.

У Мандерли Джон выяснил, что её светлость искала своего кузена на протяжении нескольких месяцев, и множество следопытов возвращались ни с чем. Но королева оставалась непреклонна (и уж Джон знал, насколько Санса бывает упорной — повод раздражаться и восхищаться одновременно). Санса обратилась за помощью к древовидцу, и не к Брану — к Хоуленду Риду. Будто не хотела выдавать Хранителю Государства местонахождение законного наследника престола, хотя если бы Бран задался этим вопросом — уж всё равно узнал бы правду.

«Если бы Бран захотел, то и помилование прислал мне лично в руки со своими гонцами». Но он не прислал. Санса проделала долгий и опасный путь, рискуя собой, и даже если бы его злость ещё не остыла, то его сердце бы дрогнуло. Он с некоторой долей раздражения ещё находил осадок обиды, но думал, что сможет его стряхнуть в конечном итоге.

В том, что произошло между ним и Дени, некого винить, кроме себя. А простить себя — задача куда сложнее.

Гости из-за Стены принесли с собой вести и новые поводы для беспокойства. Санса явно всё ещё подозрительно относилась ко всему, что исходило от Королевской гавани. Что ж, насколько крепкие политические связи налажены между Севером и Югом? Можно ли рассчитывать на помощь в случае суровой зимы? И как это могло отразиться на Дозоре? Насколько Север будет… Нет. Он не должен об этом раздумывать. Он выбрал свой путь. Он разведчик Ночного Дозора, он больше не Лорд-командующий даже, и его не касались взаимоотношения королей и королев.

За пазухой Джона лежали три письма от Арьи, которыми Санса с ним поделилась. Последнее было из места, прозванное Арьей «Забхад».

Как и он сам, сестра оказалась скупа на рассказы, в коротких, сухих строчках лишь сообщала, что всё хорошо, и она видела множество удивительных штук: магию, пирамиды, слонов и мантикор. Наверное, если бы Арья писала пространные письма, как будто взахлёб рассказывала обо всём лично, то мигом сдалась перед воспоминаниями о доме и повернула корабль назад.

От строк, написанных мелким почерком, тоска по Арье болезненными, жесткими крючками впивалась в Джона, и только мысли о том, что он не один, Санса рядом, смягчали положение.

Джон присел на лавку рядом с шатром Тормунда. Тот орудовал ножом, пытаясь придать какую-то форму деревяшке в руках.

— Нам нужно поговорить с вождями Рогоногих и Лис перед пиром, — сказал Тормунд.

— Конечно. Иначе будет неловко.

— Иначе я им могу вместо мяса снег скормить, — сурово сказал одичалый, вытачивая лезвием очередной срез на бруске. Уже виднелись очертания свистульки. — Хотя… Может, все обойдётся.

— Они идут к людям, которые вели их на войну. Вы вольный народ, и всегда полагались на себя, но усталость от войны не даёт жить по-старому. Теперь долго по привычке от тебя или от меня будут не просить, а требовать совета. Требовать мирного решения.

— Слова, которые вылетают из твоего рта, такие же чёрные, как твой плащик, ворона, — угрюмо ответил он. — Знаю я это все, знаю. Но уж и понадеяться на доброе не дашь. Ты порой хуже старой бабки.

Джон засмеялся.

— Кто-то же должен говорить с тобой честно. Кто, если не я.

— Хар! Да уж, аж страшно представить, что тебя когда-нибудь Королём-за-Стеной кликать начнут.

Джон отрицательно мотнул головой. Только этого ему ещё не хватало, и он искренне надеялся, что тот день никогда не настанет.

— Не начнут. Тебя слушают куда охотнее, Тормунд, а не меня.