Зимняя луна

Эдуардо ничего не знал о дальнейших намерениях существа-наблюдателя в лесу, но инстинктивно, на подсознательном уровне ощущал, что тот не желает ему добра. Оно не искало вечного товарищества. Оно явно знало о его существовании, так что к третьему типу пришельцев не относилось. Оно было странным и недоброжелательным и собиралось, рано или поздно, убить его.

В романах добрые пришельцы встречались чаще злых. Фантастика в основном была литературой надежды.

Но пока длились июньские теплые дни, надежды на ранчо Квотермесса явно было меньше, чем на страницах этих книг.

После полудня семнадцатого июня, когда Эдуардо сидел в кресле в гостиной, потягивая пиво и читая Уолтера М.Миллера, зазвонил телефон. Он отложил книгу, но не пиво, и прошел на кухню, чтобы снять трубку.

Звонил Тревис Поттер:

— Мистер Фернандес, вам не о чем волноваться.

— Не о чем?

— Я получил факс из гослаборатории — результаты тестов с образцами ткани этих енотов: они не были инфицированы.

— Но от чего они умерли: 

— Не от бешенства. И не от чумы. Ни от чего такого, что можно назвать инфекцией и что передается через укусы блох.

— Вы сделали вскрытие?

— Да, сэр.

— Так что, их скука убила, что ли?

Поттер ответил помолчав:

— Единственное, что я смог найти, — воспаление и сильный отек мозга.

— Но это не было инфекцией?

— Не было. Ни ран, ни нарывов или гноя, просто воспаление и сильный отек. Чрезвычайно сильный.

— Может быть, гослаборатория сможет протестировать мозговую ткань?

— Мозговая ткань входила в тот набор, что я послал им в первый же раз.

— Понятно.

— Я никогда не сталкивался ни с чем подобным. Очень странно — недоумевал Поттер. — А сколько их было?

— Мертвых енотов? Только три.

— Я собираюсь провести некоторые токсикологические исследования, посмотреть, не имеем ли мы здесь дело с ядом.

— У меня нет никаких ядов.

— Это может быть промышленный токсин.

— Может быть? Да здесь, черт возьми, нет никакой промышленности!

— Ну… тогда природный.

Эдуардо сказал:

— Когда вы их вскрыли…

— Да?

— …то открыли череп и увидели воспалившиеся и распухшие мозги…

— Очень сильное давление, даже после смерти, кровь и спинномозговая жидкость била струей, когда я распилил череп.

— Живой образ.

— Извините. Но именно поэтому у них были выпучены глаза.

— Так вы просто взяли образцы мозговой ткани или…

— Да?

— …действительно вскрывали мозг?

— Я действительно провел церебротомию двум из них.

— Вскрыли целиком им мозги?

— Да.

— И ничего не нашли?

— Только то, о чем я уже вам сказал.

— И ничего… необычного?

Озадаченность в молчании Поттера была почти слышимой. Затем он спросил:

— А что вы думали, я должен был найти, мистер Фернандес?

Эдуардо не отвечал.

— Мистер Фернандес?

— Что с их позвоночником? — спросил Эдуардо. — Вы осматривали их позвоночник, по всей длине?

— Да, осматривал.

— Вы нашли что-нибудь… присоединенное?

— Присоединенное? — переспросил Поттер.

— Да.

— Что вы имеете в виду?

— Ну, могло выглядеть… могло выглядеть как опухоль.

— Выглядеть как опухоль?

— Скажем так — опухоль… что-то в этом роде?

— Нет. Ничего похожего. Вообще ничего.

Эдуардо отнял трубку телефона от головы на время, достаточно долгое, чтобы глотнуть немного пива.

Когда он снова поднес ее к уху, то услышал слова:

— …знаете что-то, что не сказали мне?

— Сказал все, что знал знал, — солгал Эдуардо.

Ветеринар на время умолк. Может быть, он сам баловался пивом. Затем сказал:

— Если вы наткнетесь еще на таких животных, то позво́ните?

— Да.

— Не только енотов. Вообще любых животных

— Хорошо.

— Не трогайте их, — сказал Поттер. — Я хотел бы увидеть их на месте, прямо там, где вы их увидите.

 — Как скажете.

— Что ж…

— До свидания, доктор.

Эдуардо повесил трубку и пошел к раковине. Он поглядел за окно на лес. Он задавался вопросом, как долго ему придется ждать. Ему до смерти надоело ждать.

— Ну давай, вперед — сказал он тихо спрятавшемуся в лесу наблюдателю.

Он был готов. Готов к аду, или раю, или вечному ничто, ко всему, что бы ни случилось..

Он не боялся умереть.

Его пугало только то, как он умрет. Что ему придется выдержать. Что с ним сделают в последние минуты или часы его жизни. Что он может увидеть.

* * *

Утром двадцать первого июня Эдуардо завтракал и слушал мировые новости по радио. Он поднял глаза от тарелки и увидел в окно белку. Она сидела на подоконнике с внешней стороны и глядела через стекло на него. Очень спокойно. Пристально. Как еноты.

Он смотрел на нее некоторое время, затем снова сконцентрировался на своем завтраке. Каждый раз поднимая глаза, видел, что белка по-прежнему на своем посту.

Вымыв посуду, он подошел к окну, пригнулся, и оказался лицом к лицу с белкой. Только стекло было между ними. Зверя, казалось, не встревожило подобное бесцеремонно-близкое рассматривание.

Постучал ногтем по стеклу прямо перед мордой белки. Зверь не шелохнулся.

Поднялся, открыл щеколду, и начал приподнимать нижнюю часть фрамуги.

Белка соскочила с подоконника, немного отбежала, развернулась и снова уставилась на него.