Злая река

Одна минута. Если они собираются запускать ракету, то должны сделать это сейчас. Бо надеялся, что кубинцы блефуют.

Он услышал сзади негромкий взрыв и чуть не выпрыгнул из штанов. Потом повернулся и увидел дымок в небе в нескольких милях за кормой.

— Это что еще за чертовщина?

— Дрон самоуничтожился, сэр, — сказала старший специалист.

— Вышли, — доложил старший помощник капитана. — Международные воды. По-прежнему держат нас на радаре.

— Продолжаем маневрирование.

Но кубинский корабль не стал преследовать их. Он сбросил скорость и начал поворачивать, предположительно направляясь в сторону гавани Мариэль.

— Радиолокационное облучение прекратилось, сэр.

Эти мерзавцы пытались его напугать. В конечном счете все оказалось блефом. Может, ему следовало пальнуть в эту хитрожопую козявку, превратить ее в плавучий мусор. Так или иначе, заварушка из-за его вторжения в кубинские территориальные воды разыграется девятибалльная. Но он поручит Дарби улаживать это дело — лейтенант, нужно отдать ему должное, мастер устраивать дымовые завесы именно там, где они дают наибольший эффект. Кроме того, у них есть запись с дрона. И кубинцы знают об этом. Вот это будет шум.

— Прекратить маневрирование, — сказал он. — Курс ноль-ноль, скорость тридцать узлов. Боевая тревога отменяется.

Звук сирены смолк, и мостик начал возвращаться к нормальной жизни. Бо почувствовал, что он потеет как свинья. Он обратился к старшему специалисту:

— Миз Атситти, запись с дрона прошла?

— Да, сэр.

— Что там видно? Чем занимались эти ублюдки?

Наступило долгое молчание.

— Похоже, сэр, заключенные и охранники играли на берегу в волейбол.

16

На большом экране отображалась подробная карта Индийского океана между Австралией и островом Реюньон к востоку от Мадагаскара, ограниченная на севере Борнео и Суматрой, а южной границы не было. В центре карты находилось беспорядочное сплетение розовых, красных и бордовых нитей, плотное и спутанное, как стальная вата «Дей-Гло», окруженное более толстой черной линией, которая дугой отходила от побережья Явы к точке в южной части Индийского океана на расстоянии в несколько тысяч миль от земли.

Гладстон, стоявшая за спиной Уоллеса Лэма, смотрела на эту картинку.

— С чего ты взял, что это нам поможет? — спросила она.

— С того, что это был самый дорогой и изощренный из когда-либо проводившихся анализов океанических течений.

— Да, и он закончился неудачей.

Лэм вздохнул:

— Избави меня боже от идиотов и тупиц.

— Осторожнее с языком, или я урежу твое жалованье.

— Какое жалованье? — Он фыркнул. — Смотри. Он закончился неудачей, потому что исследователи неправильно его интерпретировали. Но я сумел взять их данные и выполнил другие расчеты.

— Ты хочешь сказать, что знаешь, куда девался рейс Эм-эйч триста семьдесят?

— Они потратили сто пятьдесят миллионов долларов, прочесывая этот район со всех сторон, и всякий раз ошибались.

Гладстон уставилась на карту:

— Ладно, но мы ищем не рейс триста семьдесят, мы ищем место, где сбросили в океан сотню обрубков ног.

— На самом деле проблема та же. — Лэм вздохнул еще раз, нетерпеливо. — Давай я попробую объяснить.

— Только если это не слишком обременительно.

— Ты же знаешь, что я прирожденный садист. В общем, тебе известна эта история с пропавшим самолетом. Восьмого марта две тысячи четырнадцатого года рейс Эм-эйч триста семьдесят вылетел из Куала-Лумпура в Пекин. Над Сиамским заливом он сделал неожиданный поворот и полетел на юго-запад, проделав немалый путь над Индийским океаном. Через семь с половиной часов после взлета сигнал со спутника — последний контакт с самолетом — указал, что он находится где-то в южной части Индийского океана, а затем — бах! И самолет исчез.

Гладстон кивнула. Она хорошо знала эту историю.

— Следователи рассчитали, как далеко он мог улететь с учетом запаса топлива, скорости, высоты, и установили, что топливо у него должно было кончиться где-то на этой дуге. — Лэм показал на черную линию на экране. — В этом месте и были в основном сосредоточены поиски.

— Верно.

— Но потом! — Лэм поднял палец. — Двадцать девятого июля на остров Реюньон выбросило деталь самолета длиной шесть футов, элерон. Вот тогда и было проведено виртуальное реверсирование течения вплоть до восьмого марта, чтобы приблизительно вычислить, где попал в воду этот элерон.

— Ты рассказываешь мне то, что я и без тебя знаю.

— Терпение, леди-босс, есть добродетель. А теперь заткнись и послушай… пожалуйста. Ты не можешь просто бросить один виртуальный элерон в океан с острова Реюньон, а потом прокрутить часы назад и посмотреть, где он был пятью месяцами ранее. Поэтому они бросили пять миллионов виртуальных элеронов и проследили их движение назад во времени, чтобы узнать, где они были восьмого марта.

— На основании каких данных?