Златые горы (СИ)

Тульпа тут же откликнулась, готовность исполнять любое желание колдуна составляла всю ее суть. Пустые глаза не имели взгляда, а лицо оставалось расслабленным. От Хоуп в ней не было ничего кроме внешности, но все же Том не мог просто так уничтожить свое творение, как он чуть раньше поступил с уродливыми наростами из слизи и гноя, облепившими стены. Опухоли чем-то напоминали карикатурные лица. Может быть, присмотрись Том внимательнее, он сумел бы разобрать послание от собственного подсознания, которое то и дело перехватывало контроль над магической силой.

Что ж в этот раз оно вызвало из небытия его любовницу. Почему? Гадать было не нужно. Риддл скучал по Хоуп, до звериного воя, до боли. Тоска по ней прорывалась сквозь озноб, сквозь забытье, сквозь жар и в своей неугомонности походила на вопящего младенца. Вообразив, что ее пытаются обмануть, всучить фальшивку, она разоралась еще сильнее. Том стиснул зубы.

Магия воссоздала облик любимой с поразительной точностью. Риддл не зря гордился своей памятью на детали. Взгляд, по паучьи быстрый и цепкий, перебегал с одной дорогой ему черты на другую: с морщинки между бровями на вздернутый кончик носа, и дальше вниз на ее губы. Они отличались друг от друга: верхняя - твердая, почти жесткая отвечала за строгое или недовольное выражение лица. Нижняя же была мягкая и пухлая. Она всегда соблазняла Тома на поцелуй. Память, услужливая и расторопная, как хороший бармен, наполняла пустое лицо индивидуальностью. Вот только Риддл никак не мог захмелеть. Воспоминания путались, за восемь лет их набралось никак не меньше тысячи. И все яркие, точные, подробные. Кто-то не мог оторвать взгляд от пламени, кто-то от текущей воды, ну а у Риддла была его Хоуп. Надолго ли? Колдун не был уверен.

Тульпа дышала медленно и ровно. Магия нарядила ее в синее платье с мелкими цветочками, которое настоящая Хоуп любила носить дома. Иногда она не надевала под платье бюстгальтер, и сквозь тонкую ткань проступали соски. Магия этой детали не упустила. Том задержал взгляд на ее груди, а потом посмотрел тульпе в глаза, надеясь поймать лукавые искорки, но увидел все то же безразличие. Тогда он, наконец, осознал, что ведет себя как дурак, прилипший к Зеркалу Желаний: таращится на бездушную иллюзию и ждет, а вдруг она оживет.

- Исчезни.

По лицу тульпы расползлась чернота. Риддлу захотелось отменить приказ, будто уничтожение копии могло причинить вред настоящей Хоуп. Принципы симпатической магии не распространялись на овеществленные иллюзии, это он понимал умом, но на сердце было неспокойно. Желание убедиться, что с любимой все хорошо, дало силы встать с койки. Том чуть не забыл о фляжке, наполовину спрятавшейся в складках смятой простыни. Ее следовало поставить обратно на стул, иначе черта с два потом найдешь.

Под ногами топорщилось сброшенное на пол одеяло. Риддл раздраженно отпихнул его под койку и поковылял к столу. Люмус, так и оставшийся светящимся обручем, последовал за ним. Появилось ощущение, что заклинание приняло его за дрессированную кошку и не отстанет, пока колдун через него не прыгнет. Том нахмурился, еще слишком рано для нового приступа бреда. В прочем у красного чиха была одна закономерность: чем короче перерывы между приступами, тем ближе больной к выздоровлению. Риддл немного приободрился.

В окне, разделенном деревянной рамой на маленькие квадратики, отразилось его бледное лицо. Оно походило на хрупкую пустую скорлупу. Том пошатнулся и оперся ладонями о стол. Уставился на корзину, Комптон принес ее, пока он валялся в отключке. И снова ему надо было испугаться, но страхи скатывались с него, как капли дождя с лысины. Рука потянулась к толстой тетради в коричневой обложке. Учась в школе, он купил себе похожую, чтобы вести дневник. Исписал ее всю, это Том помнил, а вот мысли, которыми он заполнял страницу за страницей, давно вылетели из головы.

Тетрадь распахнулась сама, не дожидаясь прикосновения. Из Англии Риддл уехал месяц назад и каждый день ждал, что Хоуп напишет: прости, я была не права. Я жалею, что отказала тебе, теперь я поняла, что больше всего на свете хочу выйти за тебя замуж и жить вместе долго и счастливо. Возвращайся скорее домой. Его надежды в очередной раз полопались мыльными пузырями, вверху страницы застыл один короткий вопрос: у тебя все в порядке? Руки дрожали - не написать даже скупое: все нормально, а ты как?

Воздух снаружи показался Риддлу чистой проточной водой после гнилого болота. Он замер на пороге сарайчика, наслаждаясь запахами заброшенного сада и стараясь не замечать собственной вони. Ночная прохлада забирала жар, но пока не вызывала мурашек. Том медленно спустился с кривой ступеньки, любое движение правой ноги отзывалось в пояснице. Ощущение не было острым как игла, а скорее напоминало незлой тычок кулаком. Трава мягко стелилась прохладным шелком, под ноги то и дело попадалась жесткая мелкая падалица.