Злоба

Корбан вскарабкался по откосу и стоял, как завороженный глядя на битву – одна рука лежала на рукояти меча, а другая все еще крепко сжимала пучок меха Грозы. Меч Гара с шорохом покинул ножны, и управляющий конюшен встал на шаг впереди Корбана.

Повсюду кипело сражение, звучали боевые возгласы и предсмертные вскрики. Теперь женщины полностью скрылись из глаз – все пространство между Корбаном и пленницами заполнило бурлящее месиво железа, кожи, плоти и крови.

Несколько красных плащей, сметенных первой волной битвы, уже лежали на земле, но в целом они быстро овладевали собой и отбивались со свирепостью зверей, загнанных в угол. Красных плащей было больше, чем серых, – во всяком случае, так показалось Корбану, пока он пытался разобрать хоть что-нибудь в развернувшейся перед ним сумятице. Пока он смотрел, он увидел, как один из людей Мэррока – но кто именно, непонятно – рухнул с копьем в животе. Мэррок ударил хозяина копья рукоятью своего меча по лицу, но затем на него навалились двое в красных плащах, и он скрылся из виду.

Корбан подергал меч, почувствовал рукой его непривычную тяжесть и просто застыл на мгновение, не зная, что делать. Нерешительно шагнул в сторону схватки.

– Нет! – рявкнул Гар.

– Но ведь… Кивэн… – Корбан осекся, чувствуя, что должен что-то сделать, но отчасти радуясь тому, что можно просто постоять и понаблюдать; храбрость удерживалась на лезвии ножа. Он колебался, а затем вопрос разрешился сам собой.

Их с Гаром заметила кучка разбойников – четверо или пятеро – и кинулась на них.

Гар сделал несколько шагов вперед, двумя руками занес меч высоко над головой, затем они налетели на него. Он отклонил острие копья, нацеленное ему в грудь, вонзил наконечник в землю, и мужчина, держащий его, захрипел, когда меч Гара вспорол ему горло, затем управляющий конюшен поднырнул и двумя руками вогнал меч следующему противнику между ребер – и в этот миг Корбан понял: все искусство, которое Гар проявлял при его обучении, было лишь слабым отблеском, бледным отражением того, на что он был действительно способен. В его движениях имелась даже некая красота.

Гроза превратилась в комок мышц – прянула прочь от Корбана и опустилась на одного из воинов – слишком стремительно, чтобы он успел нанести удар; ее когти вцепились ему в туловище, а челюсти тотчас же вгрызлись в его лицо.

Теперь с Гаром обменивался ударами новый ратник, и на этот раз он, похоже, знал свое дело – впрочем, и ему пока насилу удавалось спасти свою жизнь: он яростно отбивал беспощадный шквал ударов Гара, но хромец парировал каждый его замах и без труда обращал его в новый выпад.

Затем кто-то из воинов пробился через оборонительный рубеж, который удерживали Гар и Гроза, и с высоко поднятым мечом пошел в атаку прямо на Корбана.

Корбан сделал шаг назад и по наитию заблокировал удар по голове – рука прямо даже онемела от его силы. Одновременно с этим он шагнул в сторону, развернулся на пятках, и воин пролетел мимо. Корбан запоздало подумал, что надо бы сделать задний замах, но воин уже развернулся и снова пошел на него. Он выставил защиту один, два, три раза, отступая с каждым ударом, чувствуя собственную неуклюжесть, разум захлестывало смятение, а от скрежещущих друг о друга мечей летели искры. Откуда-то сзади прозвучал рык Грозы, воин оторвал взгляд от него и заметил у себя за плечами волченью морду.

В этот миг Корбан рванулся вперед и почувствовал, как его клинок пробил вываренную кожу и вонзился мужчине в живот. Потом он отшатнулся – его ладонь, а там и всю руку обагрила кровь. Воин оседал на колени, вцепившись в зияющую рану. Сквозь пелену в ушах Корбан расслышал какой-то звук – кажется, крик – и понял, что это кричит он сам, выдавая некий бессвязный клич.

Гроза вновь была рядом и рычала на мертвеца, щеря зубы – с них капала кровь.

– Ты ранен? – словно сквозь туман, донесся до него чей-то голос, но Корбан только и мог, что зачарованно смотреть на тело, лежащее в грязи перед ним. Такое неподвижное…

– Бан, ты ранен? – повторил голос, громче и тревожнее. Чья-то рука схватила его за плечо, повернула, и он посмотрел на Гара – во взгляде управляющего конюшен было что-то свирепое.

– Н-нет… – выдавил он и покачал головой.

– Хорошо, – проворчал Гар.

Корбан посмотрел за спину конюха и увидел, что остальные их противники мертвы: одному перегрызла горло Гроза, а еще троих убил Гар. В отдалении все еще бушевала битва, хотя силы с обеих сторон поредели. Теперь Корбан видел женщин, по-прежнему привязанных к дереву, – вокруг них обменивалась ударами горстка ратников.

– Кивэн, – сказал Корбан и бросился туда прежде, чем Гар успел что-то предпринять, огибая скопления сражающихся и проворно петляя между деревьями.

Галион и Коналл бились, заслонив собой связанных женщин, землю у их ног усеивали трупы. Плечом к плечу с ними сражался еще один человек – Кэмлин. Разбойник одним ударом отбил укол копьем, затем, занеся меч, разрезал веревку, привязывавшую женщин к дереву. С мгновение они продолжали сидеть с потрясенным видом, а затем повскакивали на ноги.