Злоба

– Лучше спросите у своих людей, – спокойно проговорил тенебралец, не сводя глаз с мужчины, к горлу которого было прижато острие его меча. – Возвращаюсь я в крепость, и тут вижу: эти напали вон на тех двоих. – Он показал на Кастелла с Макуином. – Не знаю, какие у вас в Изилтире порядки, но когда у нас в Тенебрале пятеро нападают на двоих, – это считается трусостью.

Король Ромар посмотрел сначала на Верадиса, потом перевел взгляд на своих воинов, на Кастелла с Макуином – лица обоих были в кровавых подтеках – и остановился на Джаэле.

– Можешь убрать свой меч, – сказал он Верадису. Тот сделал шаг назад и одним плавным движением зачехлил клинок.

– Благодарю, – промямлил Макуин опухшими губами.

– И я, – произнес Ромар. – Идем со мной, выпьем перед нашим отъездом.

Верадис бросил взгляд на крепость, затем кивнул.

– С вами я разберусь позже, – бросил Ромар своим воинам, затем развернулся и пошел прочь; Верадис двинулся за ним следом. – Джаэл, Кастелл, со мной! – приказал он через плечо.

В полной тишине все трое шли за широкой спиной Ромара, пока не оказались внутри его палатки, стоя в ряд. Король Изилтира наполнил четыре кубка и раздал их присутствующим. Кастелл поморщился, когда кислый напиток защипал ему разбитую губу, но тем не менее осушил свой бокал до дна. После драки всегда хочется пить.

– И снова благодарю тебя, – кивнул Ромар Верадису.

– Рад, что смог помочь. Иногда разногласия разрастаются в нечто большее и имеют неприятные последствия.

– Далеко не каждый сделал бы то, что сделал ты. Аквилусу повезло, что в его окружении есть люди вроде тебя. Мудрый король окружает себя достойными людьми. Такими, как ты.

Верадис склонил голову. Он выглядел крайне смущенным.

– Но я вот думаю, что же это говорит обо мне? Те, кто находится ближе всего ко мне, воюют скорее друг с другом, а не с нашими настоящими врагами. – Он хмуро посмотрел на Джаэла с Кастеллом. – Что мне скажешь ты? – он обратился к Кастеллу, который переступал с ноги на ногу, не сводя глаз со своего пустого кубка.

– Просто ссора, – пробормотал он. – Ничего больше.

– Не ври мне, парень. Ты в этом не силен. – Он перевел взгляд на Джаэла. – Ты принимаешь меня за дурака? Думаешь, я ничего не знаю об этой твоей детской обиде, что ты уже много лет питаешь к двоюродному брату?

– Ты что, на его стороне? – выпалил Джаэл, не веря своим ушам.

– Суть не в том, кто на чьей стороне! – рявкнул Ромар, швырнув кубок о землю. – Я видел, Джаэл. Видел, что́ ты сделал с Кастеллом на ристалище. – Он опустошил свой кубок и налил себе еще. – Мне было так стыдно. Я. Положу. Этому. Конец. Немедля, – прорычал он.

– Но… – начал Джаэл.

– НЕМЕДЛЯ! – заорал Ромар. – Вы оба скоро станете лордами. Если бы я умер, то, скорее всего, один из вас бы правил Изилтиром до тех пор, пока мой сын Гаэл не станет совершеннолетним. Вы будете вести людей за собой. Тот, кто позорит других, – плохой предводитель.

– Но он осрамил меня! Если ты был там, то должен был видеть, что он сделал.

– Да, я видел. В тот день вы оба были неправы, но сильнее был неправ ты, Джаэл. – Он начал ходить из одного конца пустой палатки в другой. – Скажу еще раз: я немедля положу этому конец. Вы одна семья – и связаны кровными узами. Все это только позорит вас обоих, меня и весь наш род.

Повисло долгое и неловкое молчание.

– А теперь начните вести себя как одна семья. Как взрослые мужчины.

Еще одна долгая пауза.

– Да, дядя. Ты прав. Мы должны оставить все детские ссоры позади, – сказал Джаэл. Он протянул руку Кастеллу. Тот какое-то время колебался, но в итоге все же ее пожал.

Ромар улыбнулся:

– Так-то лучше, ребята. Отлично!

Король хлопнул их обоих по плечу.

– Хорошо. У меня на вас обоих большие надежды. Впереди новая эпоха с этим союзом и… – Голос Ромара сошел на нет. – Как бы то ни было, вы оба занимаете важное место в моих планах на Микил – да и на весь Изилтир. А теперь давайте разберем наш лагерь и отправимся домой.

– Да, дядя, – кивнул Джаэл; Кастелл буркнул что-то утвердительное, и оба вышли из шатра.

– Это далеко не конец, – прошипел Джаэл и пошел прочь.

Глава 23. Корбан

Корбан тихонько проскользнул на кухню. После утренних занятий с Гаром лицо его раскраснелось и было залито по́том. Мама стояла у печи и доставала из нее овсяные лепешки. Он провел рукой по мокрым волосам и нервно прикусил губу.

– Мам, можно с тобой поговорить?

Гвенит положила хлебцы на стол, отряхнула руки о шерстяное платье и присела.

– Конечно.

Он сел напротив нее, рассеянно ковыряя ногтем торчащую из стола щепку.

– Это как-то связано с синяками на лице у твоего отца? – спросила Гвенит. – А еще до меня дошли слухи, что у него был с Хельфахом какой-то там разговор…

– Прости, мам, – медленно произнес он. – Я тебя обманул.

Она ничего не ответила, и тогда Корбан поднял голову и встретился с мамой взглядом.

– Насчет моего лица. Я не падал на камни. Я дрался.

– С кем?

– С Рэйфом.

– А, кажется, я поняла, – сказала Гвенит словно сама себе. – Продолжай.