Читаем Змей и жемчужина полностью

— Что вы хотите сказать — женщиной вроде меня? — Она наклонила голову, пока ещё не выдёргивая пальцы из моей руки. На её лице появилась россыпь свежих летних веснушек, а на жилистых предплечьях под засученными рукавами виднелись шрамы. Её пальцы были покрыты мозолями, а по смуглой шее вилась кудряшка, выбившаяся из-под обвивающего голову шарфа.

— Женщиной вроде вас, — повторил я, продолжая глядеть ей в глаза. — А точнее сказать, женщиной вроде них. Женщин, занимающих низкое положение в обществе. Две подавальщицы из таверн и одна торговка фруктами — работающие женщины. Ни одна из них не была шлюхой в полном смысле слова...

— Я не шлюха! — И она попыталась вырвать пальцы из моей руки. — Женщина в моём положении просто не может позволить себе быть гулящей. Знаете, как судачат на кухнях, если о женщине пошёл слух, что она раздвигает колени?

— Успокойтесь, Кармелина. У меня нет намерения вас оскорбить. Или оскорбить тех женщин, которые погибли. Как вы сказали, мужчины горазды бросаться такими словами. — Я примирительно сжал её руку. — Эти женщины просто сталкивались с большим количеством мужчин в ходе своей работы. Женщины, которых никто не хватится. Женщины, не имеющие сколько-нибудь влиятельных семей. Женщины вроде вас.

Может быть, за год, прошедший между убийством Анны и убийством Элеоноры, были ещё женщины, убитые точно таким же образом? Я ни о чём подобном не слышал, но ведь я никого и не расспрашивал. А вдруг их не три, а больше?

Кармелина слегка вздрогнула и перекрестилась.

— Да упокоит Господь их души, — сдержанно сказала она. Похоже, она забыла, что её пальцы всё ещё лежат в моей руке. Её недоверие ко мне явно поубавилось — мне хорошо удавался этот трюк. Все высокие люди легко забывают, что и от карлика может исходить угроза. Пальцы у неё были тёплые и шершавые на ощупь; от неё пахло свежим хлебом, который, по-видимому, пекли на кухне нынче днём, и я подумал, что неплохо было бы усадить её рядом со мною на балюстраду. Я мог заставить её забыть про погибшую торговку фруктами, рассмешить её, мог делать ей комплименты и флиртовать, пока не наступит момент, когда я смогу сорвать с её губ поцелуй. Мне нравились высокие женщины. Да и я им нравился, если прилагал для этого усилия. Быть может, я понравлюсь и Кармелине.

И конечно же я ухитрился все свои старания свести на нет.

— Разумеется, в одном вы отличаетесь от этих убитых женщин, — небрежно заметил я. — Похоже, ни у одной из них не было семьи. А вот у вас в Венеции остался разгневанный отец, не так ли?

Её глаза широко раскрылись, в них заплескался страх.

— Откуда вы...

Я улыбнулся.

— Ваш кузен Марко любит играть в азартные игры. А ещё больше он любит болтать. Особенно, когда выигрывает, что, по правде говоря, случается нечасто. Но всё же он наговорил уже достаточно интересного. Скажите, ваш отец всё ещё работает в Венеции? Он сумел раздобыть себе работу повара у дожа[84], несмотря на то, что вы украли все его рецепты?

— Это не ваше дело!

— Думаю, отец вас не простил, хотя он вас и не преследовал, — продолжал я, словно не слышал её слов. — Какой повар простит другого повара, если тот украл плоды труда всей его жизни и скрылся?

Она попыталась вырвать свою руку из моей, но я ещё усилил хватку и держал её крепко. У меня были короткие руки, но кисти и странные феноменально гибкие пальцы были сильными, и хватка у меня как тиски.

— Почему вы так пугливы, Signorina Cuoca? — Я склонил голову набок, недоумевая: почему я говорю всё это, почему провоцирую её вместо того, чтобы целовать? — Украсть рецепты — не такой уж большой грех. За это не сажают в колодки. Разве что у вас на совести есть парочка более тяжких грехов. Что-нибудь такое, за что вас всё-таки могут посадить в колодки. — Я вгляделся в её побелевшее лицо и улыбнулся. — У вас на совести есть что-то ещё, не так ли? Что же вы натворили? Украли что-то помимо рецептов? Сожгли склад, предварительно продав припасы? Убили подмастерья?

Она вырвала руку.

— Не суй свой нос в мои дела, карлик.

— А почему бы нет? Вы интересуете меня, Кармелина. Люди, которым есть, что скрывать, всегда вызывают у меня интерес.

— Мне нечего скрывать.

— А я уверен, что есть.

Она прошествовала к двери.

— Я пришлю моих мойщиков посуды за этой грудинкой, — бросила она через плечо. — И если вам вздумается ещё что-нибудь украсть из моих кухонь, я вас оскоплю!

— Как вы добры, — крикнул я ей вслед и беззвучно рассмеялся; ответом мне был лишь стук захлопнутой двери. Я спрыгнул с балюстрады и размял затёкшие ноги.

Кухарка, которой есть, что скрывать. Убийца в маске.

— Очень интересно, — промолвил я вслух и снова вложил мои блестящие на солнце толедские клинки в их потайные ножны. И принялся насвистывать.

ДЖУЛИЯ


— Спасибо, Сандро, — прошептала я, когда мой брат вложил мне в руку платок. Я подняла его к лицу и вытерла слезу.

— Притворщица, — прошептал он.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история в романах

Карл Брюллов
Карл Брюллов

Карл Павлович Брюллов (1799–1852) родился 12 декабря по старому стилю в Санкт-Петербурге, в семье академика, резчика по дереву и гравёра французского происхождения Павла Ивановича Брюлло. С десяти лет Карл занимался живописью в Академии художеств в Петербурге, был учеником известного мастера исторического полотна Андрея Ивановича Иванова. Блестящий студент, Брюллов получил золотую медаль по классу исторической живописи. К 1820 году относится его первая известная работа «Нарцисс», удостоенная в разные годы нескольких серебряных и золотых медалей Академии художеств. А свое главное творение — картину «Последний день Помпеи» — Карл писал более шести лет. Картина была заказана художнику известнейшим меценатом того времени Анатолием Николаевичем Демидовым и впоследствии подарена им императору Николаю Павловичу.Член Миланской и Пармской академий, Академии Святого Луки в Риме, профессор Петербургской и Флорентийской академий художеств, почетный вольный сообщник Парижской академии искусств, Карл Павлович Брюллов вошел в анналы отечественной и мировой культуры как яркий представитель исторической и портретной живописи.

Галина Константиновна Леонтьева , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Проза / Историческая проза / Прочее / Документальное
Шекспир
Шекспир

Имя гениального английского драматурга и поэта Уильяма Шекспира (1564–1616) известно всему миру, а влияние его творчества на развитие европейской культуры вообще и драматургии в частности — несомненно. И все же спустя почти четыре столетия личность Шекспира остается загадкой и для обывателей, и для историков.В новом романе молодой писательницы Виктории Балашовой сделана смелая попытка показать жизнь не великого драматурга, но обычного человека со всеми его страстями, слабостями, увлечениями и, конечно, любовью. Именно она вдохновляла Шекспира на создание его лучших творений. Ведь большую часть своих прекрасных сонетов он посвятил двум самым близким людям — графу Саутгемптону и его супруге Елизавете Верной. А бессмертная трагедия «Гамлет» была написана на смерть единственного сына Шекспира, Хемнета, умершего в детстве.

Виктория Викторовна Балашова

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Документальное

Похожие книги

Чингисхан
Чингисхан

Роман В. Яна «Чингисхан» — это эпическое повествование о судьбе величайшего полководца в истории человечества, легендарного объединителя монголо-татарских племен и покорителя множества стран. Его называли повелителем страха… Не было силы, которая могла бы его остановить… Начался XIII век и кровавое солнце поднялось над землей. Орды монгольских племен двинулись на запад. Не было силы способной противостоять мощи этой армии во главе с Чингисханом. Он не щадил ни себя ни других. В письме, которое он послал в Самарканд, было всего шесть слов. Но ужас сковал защитников города, и они распахнули ворота перед завоевателем. Когда же пали могущественные государства Азии страшная угроза нависла над Русью...

Валентина Марковна Скляренко , Василий Григорьевич Ян , Василий Ян , Джон Мэн , Елена Семеновна Василевич , Роман Горбунов

Детская литература / История / Проза / Историческая проза / Советская классическая проза / Управление, подбор персонала / Финансы и бизнес