Змей подколодный

— Только вы меня тоже поймите правильно, — заторопился сыщик. — Я Андрею Карцеву ничего плохого делать не буду. Я не знаю, что у вас с ним вышло, но он мой друг, и я не могу. Я, наоборот, хотел вас попросить…

— С Андреем Карцевым я разберусь лично, и говорить об этом мы не станем. А вот скажи-ка мне, дружочек, что, если я тебя попрошу учителям твоим нагадить?

— Так Хэллоуин — это ваша работа?! — осенило сыщика. — Здорово! Вот здорово!

— Мелочёвка, — сказал враг. — Стал бы я!.. Нет, мы с тобой завернём иначе.

— Когда?

— Попозже. Недельку-другую следует выждать, — сказал враг и поднялся. — Так! А не выпить ли нам, господин мой партнёр? Спирта, я думаю!

И возник спирт в высоких фужерах. И загорелся пламенем. И обжёг нос, а враг вернул на место отдёрнувшуюся руку.

— Спокойно, мой комиссар. Фарид тебя этому не научит. Позволь-ка мне. Короткий вдох… Ты маг — и очень хороший. Длинный выдох на огонь… Поехали! Браво, дружок! Я знал, что не ошибаюсь.

— А если бы ошиблись? — спросил сыщик и спустил с кресла ноги. Огонь был сладким, был крепким — и даже не пах спиртом. Словно энергию какую-то выпил.

— Стало быть, туда и дорога. За встречу, мой засланный казачок, — сказал враг, салютуя фужером.

— Я не засланный! — запротестовал сыщик.

— Увидим. Твой куратор тоже не лыком шит…

— Да до белки мне его лыко! — фыркнул сыщик и встал. Пол был. Это всё-таки был пол — или он умеет ходить по безднам?!

— Эк повело мага… — сказал враг.

— Нормально, — уверил сыщик. — А скажите, зачем этот маятник? Там часы наверху? Давайте ещё по глоточку, и вы мне расскажете. Расскажете?

Теперь фужер не был полон — пламя начиналось с середины.

— Короткий вдох… — подсказал враг.

— Сам. — Сыщик поднёс огонь ко рту. Плёвое дело. — Я теперь сам умею.

"А чего я точно умею — так это договариваться с крутыми магами. Ведь ни слова не соврал! Видали?! А дружеская пирушка — это видали?! В белкино брюхо я ваше лыко клал, господа маги, — ясно?! Наливайте, дяденька!"

3

К четырём часам утра роман Бенаквисты подходил к концу. Роман был великолепен — великолепен настолько, что раскрывшаяся дверь не заставила господина Демурова оторваться от книги. Чтобы дойти до единственного зажжённого светильника, мальчику потребуется полторы минуты. Полторы минуты — полторы страницы… Но вместе с мальчиком в холл вплыл запах.

— Доброй ночи, господин учитель. Я вам, кажется, помешал?

Знакомый запах. Неуместный запах. Невозможный!

— Разумеется, нет, — сказал Демуров, захлопывая книгу и поднимаясь навстречу. — Доброй ночи, сударь.

Немыслимо! В-вашу хлябь! Рыжий спирт!..

— Но, признаться, я зачитался. Тонино Бенаквиста, рекомендую!

— А, Бенаквиста, — сказал мальчик. — Я только "Сагу" читал.

Блестящий педагог, съевший собаку на воспитании эксклюзивных подростков, смотрел на него с приветливым вниманием и мысленно обзывал себя последними словами. Увидел он всё и сразу: обыденный ночной моцион не прошёл великому детективу даром. И дело было даже не в характерном запахе. И не в запекшейся на щеке крови было дело, и не в отсутствии на рубашке капли-капкана. Великий детектив побывал в гостях. И в гостях этих с ним поговорили. "Коллега накрутил мне хвост в искусстве риторики. Хар-цеш!.. Намертво надо было каплю цеплять, сигналку на срыв ставить, а не о свободе личности печься, ид-диот!.."

— Я вас слушаю, Никита, — сказал он обычным тоном. — Но для начала давайте вашу рану обработаем, — предложил он в меру тревожно. — Позвольте-ка взглянуть…

— Царапина, — сказал мальчик. — Вовремя увернулся, на самом деле. Говорят, лучшее средство от гоблинского когтя — это подорожник с кладбища. У вас есть?

— Простите?..

— Ну которые все такие облезлые — это же гоблины? Так что у меня для вас новая информация, Фёдор Аркадьевич. Они тут стаями бегают — я еле ноги унёс!

— Я впечатлён, — мягко сказал куратор. — С удовольствием послушаю вашу историю. Но сейчас четыре утра, Никита. Давайте отыщем более подходящее время для фантазий, хорошо? Я вот вещицы своей на вас не вижу… Вы же не станете говорить, что её сорвали гоблины?

— Ничего не гоблины. Я сам снял.

— Вы меня разочаровываете, сударь. Мы, кажется, условились…

— Да, — сказал мальчик. — Было что-то такое. Но я передумал. Посоветовался кое с кем…

— Вот как… Значит, запах мне не мерещится, господин детектив? За бутылкой советовались? Не поделитесь, с кем именно?

— А должен? Пошаговый отчёт вы в условиях не упоминали.

— Отчёта я пока и не просил, — сказал Демуров. — И запрета на спиртное не снимал. Или отказаться возможности не было?

— Была, — кивнул мальчик. — Но очень хотелось! Вас партнёры никогда не кидали, господин учитель? Карты на стол не выкладывали? Без доли риска? Интересы гимназии, типа, ля-ля — фа-фа… Дурачка из меня сделать решили? Ну так вам не повезло!

"Конечно, малыш. Зато повезло моему коллеге…"

— Умерьте-ка пыл, сударь, — сказал Демуров вслух. — Я пока не слишком вас понимаю.

— Да я уже умерил, — сказал мальчик и припечатал ладонь к столешнице. — Возьмите вашу фенечку. Не пригодилась!

Крошечный шарик сверкнул белой искоркой и перелетел в руку хозяина.