Змей подколодный

Да — деревья, деревья внутри ограды Дворца, и заснеженные ступени… Снег, здесь должен быть снег…

— Ты что творишь, щенок?!

Снег… Снежный склон — за спиной Шевалье… Слева, за кострищем, стены Дворца — и ночь… Должна быть ночь! Я хочу ночь! Я хочу вернуться! Я! Рыцарь-джедай! Возвращаюсь на Горку! СЕЙЧАС!!!

— БРЭК!!! — загремел Шевалье, выставляя перед собой руку.

Туман, и колодезный сруб, и грифоны на крышах, и тусклое светило в белёсом небе, вовсе не ночь. Щенок, это точно…

— Перекурим, рыцарь?

— Зачем? — спросил Андрей, пытаясь унять колотившееся сердце. "Не высыпаюсь, мля…"

— Отдышись, — сказал Шевалье и воткнул свой клинок рукоятью в землю. — А я тебе пока правила расскажу. Куда тебя несёт, колдунёнок ты недоделанный? Сбежать решил? Значит, проиграл.

— Да ладно, — сказал Андрей, нажимая кнопку. — Я, кажется, и вас с собой тащу, разве нет?

— Без предупреждения? Не пойдёт. Я же тебе сказал: здесь будем драться. Ясно?

— Да ладно…

Шевалье покачал головой и достал мятую папиросную пачку. "Беломор", это же надо…

— А скажи, мой талантливый, тебя кто так фехтовать учил? Хорошо двигаешься!

— Это не я, — сказал Андрей. — Это меч.

Меч, скромно втянувшийся в кинжал, едва заметно пульсировал в опущенной руке. Под ним сидела на корточках Андреева тень.

— А если я темп сменю? — спросил Шевалье. — Ламбаду вытянешь?

— Я больше бальные люблю, — сказал Андрей, разглядывая тень. "Стоп. Почему — на корточках, я же стою?.. Вот странное место!"

— Тогда давай мазурку, — сказал Шевалье. — Но сначала покурим.

— Я без сигарет…

Шевалье шагнул к нему, резко сократив дистанцию, и посторонние мысли исчезли.

— У меня папиросы. Будешь?

Между ними осталось от силы полметра, но дёргаться, кажется, не стоило. Кажется, нет.

— Так кто тебя учил? Демуров? Повадка уж очень знакомая…

Полметра, не больше… Андрей наклонился к предложенной зажигалке и прикинул расстояние ещё раз. "Вот любопытно: а что именно светит дуэлянту за нарушение правил?"

— Сколько он народу своими танцами завалил — тебе, щенку, и в кошмарах не снилось! — поведал Шевалье.

"А если дуэлянт — несовершеннолетний и гимназист впридачу? Впрочем, наплевать. Как аукнется, так и срикошетит, господин маг. Довели вы меня до полной атрофии совести. Девочку вам? Мазурку? Да извольте. Вечно рад услужить!"

Шевалье смотрел на него, улыбаясь, пыхал папиросой и насвистывал свою ламбаду. Большой сытый кот развлекался с глупым мышонком. Докурит и подцепит на коготь: цап-цап, ой-ёй-ёй, дотанцуем, мышик мой… Маленький, серенький и даже без фрака. Обидно же.

Мышонок переступил с ноги на ногу, стряхнул пальцем пепел — вместе с огоньком — и тихо чертыхнулся, а кот любезно поднёс ему огоньку второй раз. И взгляд на огонёк перевёл. Чего и требовалось. Лёгкая добыча, на самом-то деле.

Меч был умница: активировался без щелчка. А хоть бы и со щелчком — для финта требовалась одна секунда.

Удар пришёлся в бок.

Зелёный луч выскочил из плеча, и поганый котяра осел наземь.

Владыка снежных пустынь, оживший миф, безумный кошмар маленькой ведьмы, он осел наземь, разваливаясь на две неравные части. "О, возьми этот вальс, на руках умирающий танец!" — пропел меч, победно взлетая над головой джедая, и позволил себе обернуть луч стальным лезвием. Не иначе хотел сделать хозяину приятное: лезвие истекало кровью.

"Пиф-паф, ой-ёй-ёй, кредитор и помер мой".

Борясь с тошнотой, победитель отвёл от тела глаза и уставился на свою тень, продолжавшую сидеть на корточках. А потом увидел ещё одну.

Меч пел, капая кровью хозяину на ботинки.

— Заткнись, — хрипло сказал ему хозяин. — Заткнись ты…

Вторая тень подняла голову и помахала ему рукой.

***

Лезвие истекало кровью, и его следовало вытереть о снег.

Снега было полно, снег был до самого горизонта, и вместе со снегом вернулась ночь, беззвёздная, тёмная напрочь. Мороз, правда, канул, но дуэлянт, которого минуту назад вынесло из летнего дня, озяб сразу же и всерьёз.

Он огляделся в поисках пальто, но пальто кануло тоже. Ну и ладно.

Дойдя до фонаря у лестницы, он уселся на снег, достал платок и оттирал лезвие, пока сталь не заблестела. Добившись блеска, затолкал платок в карман, вымыл снегом руки и нажал кнопку. Меч уснул; поднявшись на ноги, дуэлянт сунул его за пояс.

Секунданта по-прежнему не было.

Не было денщика, спешившего накинуть на плечи гусарский ментик. Не было друзей, разливавших по бокалам припасённое шампанское. Никто не хлопал победителя по спине, издавая восхищённые возгласы, никто не совал бутылку замёрзшему кучеру, а кучер не крутил заиндевевшие усы, с одобрением глядя на барина, потому что кучера не было тоже. Ни кучера, ни кареты, ни лошадей, готовых с торжествующим ржанием унести дуэлянта к огню и теплу, к шороху платьев и горящим девичьим глазам. И старик-камердинер, не спавший всю ночь, не стянет с него сапоги и не будет ворчать, подкидывая в камин дрова.

Хоть бы коня какого задрипанного привели! Настоящему джедаю, зарубившему противника, топать ножками по ночному городу — не комильфо…