«Знаю человека во Христе...»: жизнь и служение старца Софрония, исихаста и богослова

Опыты старца Софрония были весьма разнообразными: душа его "нисходила <…> иногда в низины ада, моментами же возносил ее Господь даже до небес. Стояла она по временам на той неопределимой грани, откуда созерцала и свет Божества, и "тьму кромешную", наводящую ужас на душу, особый, не похожий на страх пред физической смертью". Пред духом его открывалась "благая вечность, а также и вневременная тьма, дававшая знать о себе своим присутствием внутри". Не свободный от тирании страстей, он страдал и в жажде непреложного блага стремился к Богу[254].

Старец Софроний приводит важные свидетельства созерцания нетварного света и указывает, каким образом их можно отличить от тварного света и диавольского света. Он пишет, что чувствовал, как его "дух сознавал себя в некой беспредельности, которая странным образом прозрачна, хотя и не видится свет как таковой", однако молитва не прерывалась[255].

Старец свидетельствует, что и Божественный свет находится внутри человека, и человек внутри света, и при этом не возникает "рассудочной реакции на сие событие: оно ему представляется естественным состоянием"[256].

Опыт, описанный старцем: богосозерцание после причащения тела и крови Христовых, пребывание с Божественным светом, остававшимся с подвижником три дня, — очень важное для нас свидетельство:

И вот, в Великую субботу (быть может, 1924 г.) свет посетил меня после причащения. И я ощутил его как прикосновение Божественной вечности к моему духу. Тихий, исполненный мира и любви свет пребыл со мной три дня. Он разогнал стоявший предо мной мрак не-бытийный. Я воскрес, и во мне, со мною воскрес весь мир. Слова Иоанна Златоустого в конце Пасхальной литургии предстали в своей потрясающей силе: "Воскрес Христос, и мертвый ни един во гробе". Истомленный до того видением всеобщей смерти, я переживал в тот момент: да, и моя душа воскресла, и я уже никого не увижу мертвым… Если таков Бог, то скорее всё надо оставить и искать только с Ним соединения[257].

Святой Симеон Новый Богослов, созерцатель нетварного света, имел созвучный тому же опыт. О Христе, Который есть истинный Свет мира, он пишет: "Хлеб Его непорочной плоти — свет, потир Его честной крови — свет"[258].

Важно, что свидетельствует старец о пребывании с ним нетварного света в течение трех дней:

В начале тридцатых годов, когда я был уже диаконом, в течение двух недель благоволение Божие было на мне. Вечером, когда солнце было готово скрыться за Олимпийскими горами, я садился на балконе близ моей келий, лицом на заходящее светило. В те дни я видел вечерний свет солнца и вместе другой свет, который нежно окружал меня и тихо проникал в мое сердце, странным образом давая мне испытывать сострадание и любовь к людям, которые обращались со мной сурово; бывало при этом и некоторое неболезненное сочувствие твари вообще. По заходе солнца я входил в мою комнату обычно для совершения правила готовящемуся к служению литургии, и свет не покидал меня во все время молитвы[259].

Согласно святому Симеону Новому Богослову, те, кто очищают свои души в этом мире, соединяются с Богом через покаяние и уподобляются Христу, "становятся монахами и живут без всего иного". Он пишет:

Келия у них есть небо,

а (сами) они являются солнцем,

и в них пребывает свет незаходимый и Божественный,

Который просвещает всякого человека,

грядущего в мир сей[260]

и рождающегося от Духа Святого.

Таковы истинные монахи.

(Ибо поистине те суть монахи и одни только те уединяющиеся),

которые (пребывают) с одним Богом и одни в Боге,

обнажившись от всевозможных помышлений и помыслов

и созерцая одного только Бога в уме

безмысленном, утвердившемся во свете,

подобно тому как стрела в стене, или звезда на небе,

или не знаю, как (иначе еще) сказать.

Однако они живут в (своих) келиях,

как в некоем светлом чертоге,

и думают, что пребывают на небе,

или же и поистине (там) пребывают.

Смотри, не окажись неверующим[261].

По свидетельству старца Софрония, можно распознать два вида созерцания нетварного света: в первом случае пропадает ощущение материального мира, что окружает человека; теряется "ощущение тела"; и "дух восхищается" с нежностью, так что после видения человек не знает, находился ли он "в теле или вне тела". Во втором случае созерцаются открытыми глазами два света, физический и Божественный. Существует различие между тварным светом и нетварным: они "видятся различно". Естественно, старец первый тип видения ценит выше второго[262].

В этом заложено богословское обоснование православного богосозерцания: различие между тварным и нетварным светом, между демоническим и Божественным светом. Обоженный человек, кто имеет дар так различать природу света, является истинным богословом. Богословие как харизма-дарование действует в том, кто различает между тварным и нетварным светом. Старец Софроний говорит о свете тварного ума — интеллектуальной энергии, демоническом свете и Божественном свете. Он с исключительной ясностью и знанием описывает эти различия. Привожу один характерный отрывок: