Знахарка

Что было делать Святу? Не предполагал он, что пленниц разделят, а тепериче и ему, что ль, делиться надвое? Он проследил за Крайей. Нет, ее уводили несколько дюжих мужиков. И дверь харчевни захлопнулась. Стало быть, забрать ее не удастся. Тогда Заринку?

И Святослав постарался запомнить место.

Как добирался до терема высотного, уж и вспомнить не мог.

Поначалу шел по следу повозки, когда уверился, что это безопасно. Да потом зарядил снег хлопьями, и двойная колея мигом сравнялась с остальной землей. И только охотничье чутье помогло Святославу разыскать терем барина.

Высок тот был. Не с бревен - из камня белого векового. С расписными ставнями да ступенями высокими, что к самому крыльцу гостя дорогого ведут. Да только Свят не был ни гостем, ни уж тем более дорогим.

А потому и вход пришлось искать другой.

А уж как стал глядеть крыльцо для черни, так и нашел покои, в которых барин Заринку ночевать оставил. Самолично девку внес в палату белокаменную да уложил на перинах высоких. Взирал на нее долго, с удовольствием. И такая волна гнева в Святе проснулась, что не сдержаться...

Только барин не обидел девку. Поглядел на нее, по-детски сонную, да оставил, выйдя тихо за дверь. А Свят стал думать.

Спасти Заринку из рук барина нелегко. Чернь на того служит, поклоны в землю шля, да терем высокий охраняя. И не пустят ведь никого, кроме...

Да, пожалуй, только так.

Своего пустят. Такого же чернорабочего, как и сами. Да только куда потом?

Свят заметался под окном палат и тут же на шаги его отозвались гулким лаем дворовых шавок с соседних теремов. Сам-то барин, видно, живность не любил. Оттого и не держал цепного пса у окон высоких.

Свят проверил карманы. Тридцать шесть алтынов - по меркам Светломеста огромный скарб, а как спасать девку - немного. Да только все одно золотые. На первое время хватит, дальше видно будет.

Свят поторопился.

Разыскал постоялый двор, что стоял у самой околицы Камнеграда да сговорился о покое на одну ночь. Два алтына за клоповью клетку у самой крыши да нехитрый ужин.

Еще пять - за кобыл, что хозяин поможет вывести за ворота Каменного Города. И хорошо, что завтра - седмица. Значит, в Камнеграде торговать станут. И ворота отопрут, впуская и выпуская купцов со всего Княжества. А там и затеряться недолго.

Свят заплатил еще с пару алтынов за дорожную сумку, снаряженную снедью. И уснул тревожным сном до утра, когда первый луч солнца разбудил его морозным утром.

***

Дар стоял перед лазом.

Низкий и узкий, тот больше походил на расщелину в скале. Словно бы древняя твердыня треснула. Что от тяжести соленой земли, что от старости. И сквозь темную прогалину эту тянуло холодным соленым воздухом.

Дар поежился.

Он выпустил личину зверя наружу - совсем немного, чтобы учуять, что ждет его по-за темным пологом. Но зверь молчал. Не чуял. Или... чуял, да не знал, что?

Дар обернулся. Князя здесь не было. Только напутствие:

- В Соленой Земле есть поверье, что Лабиринт соединяет меж собой не только земли. Прошлое и будущее. Явь и миражи. Я покажу тебе вход, Князь. Но выход... тебе придется отыскать самому. Или остаться в Лабиринте навеки. Никто не ведает, куда выведут тебя галереи его... Выбор за тобой.

Дар понимал, что принимает смертельный вызов, да только как мог отвернуться от того, что предлагает ему Князь Великий, Велерад?

Верно, не мог. Потому как перед тем, чтоб найти брата, ему предстояло отыскать нечто не менее важное - самого себя.

И он ступил в соленый холод старых Копей.

Остановился. Прислушался.

Звери, что отдали жизни в обмен на проклятье, молчали. Словно бы вновь издохли. И пусто было внутри, боязно. Впервые за долгое время звероликий не мог положиться на чутье проклятое.

Дар обернулся.

Позади него не было входа. Все та же тьма, что и впереди. А, значит, Копи приняли его выбор. И Дар пошел. Выставив руку перед собой да ощупывая пространство, что лежало перед ним.

Иногда воину казалось, будто бы хватала ладонь его плоть людскую, иногда - одежды. И все более явно он чуял присутствие. Кого? Воин не знал. Ощущал только, что в Лабиринте он не один.

Он снова вытянул руку, и с ужасом попытался одернуть ее. На этот раз никакой ошибки - там, во тьме коридора, ее держала другая рука. Мощная. И тянула с силой нечеловеческой, от которой Дар не смог отойти.

...Рывок - и он стоит посеред пустыни Степной. Оборванный, в износившейся одежде. Морем здесь не пахнет. Сосной - тоже. Только песком да сухими травами. И перед ним - малец, такой же, как он сам.

Темнокожий только. Степняк.

Дар опускается перед ним на колени, с любопытством разглядывая раскосые глаза, что нынче плотно сомкнуты. И лицо не темно вовсе - бледно. А вокруг - кровь, что все еще сочится из плеча, раненного стрелой.

Дар глядит на мальчугана, и в душе его странные чувства. Он мог бы забрать у того лук, каменьями дорогими усыпанный. И кошель с золотом, висящий на поясе. И, видно, тот, кто оставил его здесь, надеялся на такой исход. Да и Боян учил Дара такому. Всяко проще на хлеб раздобыть...