Знакомство с разумной религией Иммануила Канта

В своей книге «Зло, вызов философии и теологии» (Evil, the Challenge to Philosophy and Theology, 1985/2007) Поль Рикёр обращается к теме теодицеи. Теодицея, или проблема зла, заключается в следующем высказывании: Бог всемогущ, Бог есть абсолютное добро, – зло всё же существует. В этом высказывании только два выражения совместимы, но не три одновременно. Можно предложить две возможности представить эту проблему: ограниченную и относительную.

Вся загадка зла помещается – по меньшей мере в западной традиции – в том, что мы подразумеваем под одними и теми же понятиями различные феномены, такие как грех, страдание, смерть, объясняет Рикёр. Однако понятие «зло как неправильное действие» и понятие «страдание» принадлежат к различным гетерогенным категориям, одно – к вине, другое – к жалобе.

Жалоба появляется как противоположность виновности; тогда как виновность делает нас преступниками, жалоба характеризует нас как жертв. Совершать зло – прямо или косвенно – значит приносить страдание. В своей дуалистической структуре зло, совершаемое одним, находит свою вторую половину во зле, от которого страдает другой, по мнению Рикёра.

Грех, страдание и смерть есть выражения различных состояний человека в своём глубочайшем единении. С одной стороны морального зла возникает чувство виновности как его тёмная сторона: это чувство того, что человек поддался искушению со стороны довлеющей власти и как результат это чувство принадлежит истории зла, которая всегда доступна каждому. Это странное ощущение пассивности в самом сердце злого действия имеет такое влияние, что мы чувствуем себя жертвами самого действия, которое делает нас виновными. С другой стороны, поскольку наказание есть страдание, которого человек может быть заслуживает, – кто знает, может быть страдание есть в какой-то степени наказание за личные или общие ошибки, известные или неизвестные, размышляет Рикёр. Именно это тёмное основание, лежащее за виновностью и страданием, делает зло такой уникальной загадкой.

Рикёр рассматривает три уровня в повествовании о грехопадении – миф, мудрость и знание – которые ведут к разумной теодицее.

Двойственность понятия святого, которую описывает немецкий теолог Рудольф Отто (Rudolf Otto, 1869-1937), относится к мифу о власти, которая может принимать как тёмную, так и светлую сторону человеческого состояния. Миф включает в себя фрагментированное переживание зла в этих замечательных повествованиях о происхождении, но ни в одном повествовании нет возможного объяснения мироустройства, а с этим и объяснения загадки зла, отмечает Рикёр. Разумная теодицея оказывается захваченной в этом бесконечном поиске происхождения, который может оказаться слепым закоулком.

В Библейской традиции одним из важных последствий договора между человечеством и Богом является то, что он привносит в отношения измерение юридического процесса, утверждает Рикёр. Если Бог полагает процесс против Божьего народа, то же можно сказать и об отношении к самому Богу. Это обстоятельство приводит нас от мифа к мудрости: миф повествует, мудрость размышляет. Одно из объяснений можно найти в повторениях: всякое страдание заслужено, потому что это есть наказание за индивидуальный или общий грех, ведомый или неведомый, заключает школа Втрозакония. Книга Иова представляет классический пример для таких размышлений. В своём заключении окончательное богоявление не приносит ответа на индивидуальные страдания Иова, – размышления оставлены на дальнейшее их развитие в различных направлениях, замечает Рикёр.

Гностицизм поднял эти размышления до уровня схватки между богами, где силы богов борются в безжалостной схватке с армией зла, чтобы окончательно установить свободу для всех частиц света, захваченных тенью зла. Святой Августин использует понятия неоплатонизма для борьбы против гностицизма и утверждает, что зло не может пониматься как субстанция, поскольку представлять себе существо – значит представлять себе нечто, созданное Богом, что понятно и несёт добро. Его философская мысль исключает любую фантазию о зле как субстанции. Позднее появляется на свет новая идея ничто, то есть ничто / ex nihilo (Лат.) содержит тотальное и комплексное сознание, так в связи с этим появляется идея об онтологическом разделении создателя и создания, что приводит к присовокуплению «нехватки» на счёт созданий как таковых. Благодаря этой нехватке становится понятным, что существа со свободной волей в состоянии отвернуться от Бога-создателя и примкнуть к тому, что имеет меньшее существование, к ничто. Доктрина Святого Августина соединяет вместе онтологию и теологию и представляет, таким образом, новый тип повествования, – онто-теологию, заключает Рикёр.