Знание и окраины империи. Казахские посредники и российское управление в степи, 1731–1917

В 1916 году из этих споров становилось все яснее, что, несмотря на рассуждения о желании быть хорошими и послушными подданными, некоторые мыслящие казахи задумывались о том, чтобы внести свой вклад в победу по принципу quid pro quo (т. е. «услуга за услугу»). То, что солдатская служба давала возможность претендовать на землю, было хорошо известно – это следовало из закона, общего для всей Российской империи. Однако нарушение установленного более ста лет назад порядка о предоставлении воинского контингента было обстоятельством чрезвычайным и, как казалось, подходящим моментом, чтобы выдвинуть политические требования. А. Жанталин, не слишком решительный сторонник военной службы, считал самоочевидным, что «если забирать казахов в солдаты, то чтобы условия их повседневной жизни не слишком пострадали, необходимо принять меры по предоставлению им больших привилегий, чем народам, которые давно привыкли к призыву» [Там же: 260]. Но речь шла не только об особых условиях расквартирования.

Жанталин также утверждал, что казахи должны «просить о представительстве в Думе (депутаттық сұрау)» и о «введении земства и всеобщего образования (жалпы оқу)» [Там же]. Казахи и другие жители Средней Азии были признаны негодными для политического представительства и военной службы. Теперь, если они подходят для последней, само собой разумеется, что они также пригодны и для первого. После указа о призыве представители казахской интеллигенции постарались донести этот прагматичный взгляд на участие в войне и до тех, кого призыв непосредственно не касался, сосредоточив внимание общественности на грядущей эпохе свободы и равенства, которая должна наступить после победоносного окончания войны. Люди должны были сохранять спокойствие и вернуться на поля, так как

эта война тоже закончится. Наступит время, когда все поймут ценность службы. Наступит время, когда те, кто не пахал и не сеял, не смогут претендовать на землю. Если мы говорим, что хотим равенства и справедливости, то сначала нужно хорошенько подумать. Долг платежом красен (алмақтың да салмағы бар) [Там же: 323].

В тотальной войне, будь то в степи или где-то еще, империя и подданные предъявляли друг другу новые требования. Служба давала казахам шанс, но сами они должны были по меньшей мере выполнить свою часть сделки.

Казахскоязычная пресса с возмущением писала об отсутствии в Думе депутата, своего представителя, который мог бы публично изложить пожелания, условия и требования казахов. По сути, царское правительство, как это часто бывало, «проталкивало» мобилизацию по неофициальным каналам, убеждая нескольких известных и проверенных инородцев одобрить призыв. Несмотря на политику подозрительности, расцветшую пышным цветом после 1905 года, казахи с двуязычным образованием и большим опытом службы оставались типичными посредниками в многонациональной империи. Инженер из Семиречья М. Тынышпаев, по его свидетельству, был первым, кому в сентябре 1915 года предложили подготовить доклад на эту тему [Цойгелдиев 2004–2007, 1: 201][548]. В начале следующего года Байтурсынов и Букейханов вошли в состав депутации из трех человек, направлявшейся в Санкт-Петербург с аналогичной целью [Субханбердина 1998: 269–270]. Сделанные ими рекомендации во многом совпадали между собой и перекликались с общим мнением, сложившимся на страницах газеты «Казах». Казахи могут быть призваны, предпочтительно для службы в кавалерии, в обмен на землю и только после проверки метрических книг (записей о рождениях и смертях – это обеспечило бы порядок и четкость призыва) [Цойгелдиев 2004–2007, 1: 201; Sabol 2003: 85]. Но подобная пропаганда едва ли была действенной, и это, по всей видимости, стало одной из непосредственных причин создания более сложной политической организации – бюро, подчинявшегося мусульманской фракции Думы [Субханбердина 1998: 279–281]. Суть, однако, заключалась в том, что призыв на военную службу мог иметь успех лишь в той мере, в какой государство считалось с местными условиями, а лучшими информаторами о местных условиях были именно эти посредники.