Золочёные горы

– Вовсе нет! – закричала К. Т. – Скажи ей, Джордж.

Лонаган запустил пальцы в волосы. Заказал выпивку, сделал глоток и объяснил:

– В Денвере департамент труда учредил специальную комиссию для проведения расследования. С участием коронера.

Пока он говорил, я прижимала кончики пальцев к векам, и перед глазами плыли темные геометрические фигуры.

– Эксперты изучили компрессор. Знаете, что они обнаружили? – Джордж сам ответил на вопрос: – Металл съела коррозия. Все проржавело.

– Речь про компрессор, который взорвался, – уточнила К. Т., делая записи. – Верно?

– Огромное давление воздуха на проржавевший металл. Он не мог не взорваться. Свидетели заверяют, что Пеллетье говорил об этом начальнику и отказывался запускать машину. Но этот мерзавец бригадир Тарбуш угрожал ему. И заставил. И… бум! – Он с силой хлопнул по столу рукой.

Я вздрогнула, словно он выстрелил в меня, и прижала ладонь к сердцу.

– Прости, деточка, – сказал он.

К. Т. помахала ручкой над блокнотом.

– Так это было намеренно. Это убийство.

Слово это застряло у меня в горле вместе с глотком виски. Я закашлялась так сильно, что Лонаган слегка похлопал меня по спине между лопатками.

– Тише, Сильви. Не стоило нам тебя волновать.

– Все в порядке, – я скинула его руку.

От доброты и жалости становилось только хуже.

Мои собеседники заговорили на своем языке, как врачи, которые хотят скрыть информацию от пациентов. Разговор шел о трудовых спорах: контрактах, переговорах, требованиях. Их беседа пролетала мимо моих ушей и тонула в стакане со спиртным. Официант принес еще виски. И ужин: жаркое из курицы, пельмени, покрытые густым соусом, от которого шел пар. Я катала по тарелке горошину, повторяя про себя: «убийство».

– Съешь что-нибудь, Сильви, дорогая, – попросила К. Т.

Они с Лонаганом посматривали в мою сторону так, словно сожалели о столь унылом собеседнике.

– Не очень хорошо себя чувствую, – покачнулась я на стуле.

Лонаган ухватил меня за плечи и удержал от падения, и жалость, светившаяся в его глазах, была невыносима. Я вышла из-за стола и, шатаясь, пошла на улицу. Джордж последовал за мной.

– Осторожно, детка. Вот так: левая нога, теперь правая.

Голос его успокаивал и давал чувство безопасности. Он отвел меня в ночи назад в мою кладовку в редакции, а К. Т. принесла чаю и заставила меня его выпить. Потом подоткнула мне одеяло, как делала мама, когда я была маленькой. Я так сильно заскучала по маме, что в отчаянии уткнулась лицом в стенку.

– Утром тебе станет лучше.

– Откуда вы знаете? – пьяно пробормотала я. – Ничего вы не знаете.

РАССЛЕДОВАНИЕ КОРОНЕРА

Окружной инспектор обнаружил признаки грубой халатности в обстоятельствах гибели Жака Пеллетье в каменоломне. Полковник Боулз, президент компании, не выбирал выражений, рассказывая «Рекорд», что думает о представителях окружной власти и их мнимом расследовании. Не испугавшись его угроз, инспектор оштрафовал компанию на 200 долларов.

Мне оставалось только свернуть этот выпуск «Рекорд» и отправить по почте. Там в сотый раз повторялось имя моего отца, упоминался назначенный судом штраф: двести долларов за его жизнь. Кто получил эти деньги? Уж точно не мы. Пятна краски смылись с моих пальцев, но я не могла стереть слово «убийство» из моей памяти.

Глава двадцать третья

В Золоченые горы пришла весна. Трели и переливы птичьих песен звучали повсюду: казалось, лесные твари сговорились в своем проказливом веселье подбадривать меня. «Воспрянь, воспрянь», – раздавалось щебетанье. «Отстань, отстань», – отмахивалась я. Горы оттаяли, и склоны вновь оживали: зеленели листья и молодые побеги, зацветали луга. Алмазная река вышла из берегов из-за растаявших снегов. Но я замечала лишь грязь. Я горевала. Скучала по родным, по убитому отцу. Тревоги и мучения, дремавшие под снегом всю зиму, взросли на страницах конкурирующих газет. Споры переходили в крепкую ругань и кулачные бои на фабрике. В сырых стенах салуна зрело недовольство.

Теперь, когда погода наладилась, руководство было решительно настроено добыть как можно больше камня. Боулз объявил двенадцатичасовые смены целые сутки без перерыва. Рабочие требовали смены по восемь часов и доплату за сверхурочные. Джордж Лонаган пробрался в Каменоломни и встретился с Дэном Керриганом. Потом успел скрыться до того, как появились «пинкертоны». «Патриот» и «Рекорд» устроили словесную дуэль: